Расстрелять! – II

Весь химический профессорско-преподавательский состав во главе с начальником факультета по случаю приезда главкома сидел в кустах туи.

У главкома после строевого смотра на плацу, где мимо него пробарабанили курсанты с диким криком «Раз-иии-раз!» и судорожными рывками голов направо, и после того, как ему шепнули, что это идут химики, – вдруг, на семьдесят пятом году жизни, проснулось желание осмотреть химический факультет.

С быстротой молнии факультет обезлюдел: все сидели в кустах туи и настороженно следили за главкомом и его свитой.

Часть свиты осталась внизу, а сам главком с остатками поднялся в роты.

Из кустов туи вырвался горестный вздох.

Главком поднялся на третий этаж и попал в роту штурманов, случайно живущих на химическом факультете. Дневальный, увидев его, окаменел так, как если бы главком шагнул на него прямо с портрета: он открыл рот, но легкие ему не подчинились, и крика не получилось.

Дежурный по роте, почувствовав в тишине что-то неладное, выбежал из умывальника и так закричал:

«Смир-на!!!», – что у дневального рот закрылся. Главком удовлетворенно кивнул, выслушал рапорт и двинулся в спальное помещение.

Там в это время находилось дежурное подразделение: оно готовилось к заступлению, то есть: спало бездыханно.

Истошные крики, ненормальный рапорт с «адмиралом флота Советского Союза» привели к тому, что дежурное подразделение моментально проснулось и, кое-как одернув одеяла, схватило в охапку одежду и в трусах полезло в окна. Все это происходило на третьем этаже и весной.

Стоящая внизу ошеломленная свита главкома, открыв рты, наблюдала, как окна на третьем этаже с треском распахнулись и в них ринулись, как пираты на абордаж, человек двадцать в трусах и с бельем. Затем эти двадцать человек во мгновение ока по карнизу – белье между ног – перешли в соседнее ротное помещение.

– А-а… интересно… – сказал какой-то обалдевший адмирал из свиты, – кого же здесь все-таки готовят? Химиков или диверсантов?..

В этот момент главком вошел в спальное помещение. За ним, зажмурившись, шагнул дежурный: он ожидал, что сейчас главком наткнется на лежбище котиков, но если не считать двух мертвецки спящих, в остальном помещение выглядело даже очень сносно.

Главком заметил спящих и направился к ним.

– Товарищ курсант, – затеребил он по-отечески первого за плечо, – товарищ курсант, почему вы не на строевых занятиях?

– Потому что формы нет, – сказал первый и, не проснувшись, повернулся к главкому задом.

Мы уже говорили, что главкому было много лет – чуть-чуть не хватало до ста – и он давно уже был дедом, а тут перед ним были дети. Он оставил первого и приступил ко второму.

– Товарищ кур-са-н-т, – шептал он ласково и теребил второго за плечо, – то-ва-рищ кур-са-ан-т…

Второй открыл наконец свои мутные очи. На своем плече он увидел адмиральскую руку с нашивками до локтя, а прямо перед собой – фуражку в золоте и погон с «обалденным» гербом.

– Ну и не хрена себе! – сказал второй, мотнул головой, обтер ее о подушку и, повернувшись со словами: «Вот это да!», – тут же заснул.

Стоять рядом с ними было как-то не совсем удобно, и главком, потоптавшись, двинулся в обратный путь,

– Ну… – остановился он на выходе из ротного помещения и, оглянувшись на спящих, нерешительно взглянул на одеревеневшего дежурного", подумал и махнул рукой. – Ну, ладно,

По пути заглянули в бытовку. Там стояло беззаботное тело в трусах. Тело ничего не слышало, тело стояло и гладило брюки. Тело оглянулось и застыло с утюгом. На него смотрел главком. Так человека вообще-то можно заикой оставить или добиться того, что всю оставшуюся жизнь он будет хохотать.

Главкому захотелось пообщаться.

– Ну? – сказал он. – А вы кто?

В следующие полсекунды к телу вернулась речь, и оно, вместе с утюгом, поднятым к уху, обозвало главкома «маршалом» и сказануло какое-то очень необычное предложение, из которого было понятно только то, что перед вами стоит курсант Пуговкин.

Главком обиделся на то, что его обозвали «маршалом», и выкатился из роты с криком:

– Эти химики!!!

В кустах туи произошло движение. Волнение произошло. Кусты возмутились. Вперед начали выталкивать начальника факультета.

– Александр Леонидыч! – говорили ему горячо, увлеченно подталкивая к выходу. – Вы должны выйти и сказать ему, что это не химики. А то опять на нас все шишки… Скажите ему, что это штурмана.

– Да вы что! – отбивался начфак, стараясь за кого-нибудь задержаться руками. – Вы что, отпустите! С ума посходили все, что ли? Хотите, чтоб я умер на месте от инфаркта? Да черт с ним… отпустите… вы что?..

Так начфака и не смогли выпихнуть. Хотя толкало немало человек.

Главкома тем временем успокоили и повели его в лабораторный корпус.

Все стихло; профессорско-преподавательский состав потихоньку растекся; кусты застыли в успокоении; и все на этом свете замерло до следующего посещения главкома.

ПЯТЬ СУТОК АРЕСТА!