Расстрелять!

– И-и – раз! И-и – раз! – тянули механика. – И-и – раз! – А командир в это время, испытывая болезненное желание откусить у механика не будем повторять что, ёрзал стоя.

– И-и – раз!

– И на матрац! – сказал командир, заметив, что на пирс прибыл командующий флотом. Комбриг повис на своем скелете, как старое пальто на вешалке, потеряв интерес к продвижению по службе.

Командующий флотом, сразу поняв, что время упущено и нужно действовать быстро, а спрашивать будем потом, возглавил извлечение, сам отдавал приказания и даже полез в беседку. Комбриг полез за ним, при этом он все старался то ли поддержать комфлота за локоток, то ли погладить или чего-нибудь там отряхнуть.

– Что вы об меня третесь!.. тут!.. – сказал ему командующий и выслал его из беседки.

– Разденьте его! – кричал командующий, и Толика раздели.

– И смажьте его салом! – И смазали, а он не пролез.

– Пихайте его! – кричал командующий.

Толика пихали так, что зад отбили.

– Дергайте! – Дергали. Никакого впечатления.

И тут командующего флотом осенило (на удивление быстро):

– А что если ему в жопу скипидар залить?! А?! Надо его взбодрить. Зальём, понимаешь, скипидар, он, понимаешь, взбодрится и вылетит!

(– И будет, каркая, летать по заливу, – прошептал командир.)

– А у вас скипидар на корабле есть? Нет? У медика, по-моему, есть! Давайте сюда медика! А кстати, где он? Почему не участвует?

Дали ему медика, и начал он «участвовать»:

– Да что вы, товарищ адмирал? – сказал медик, и далее пошла историческая фраза, из-за которой он навсегда остался майором. – Это ж человек все-таки!

– Все-таки человек, говоришь? – сказал командующий флотом. – Человек в звании «капитан второго ранга» не полезет в окошко и не застрянет там задницей! Ну и как нам его теперь доставать прикажешь, этого человека?

Доктор развёл руками:

– Только распилить.

– А ты его потом сошьешь? А? Ме-ди-ци-на хе-рова?! – Медик раздражал и был услан с глаз долой.

Командующий стоял и кусал локти и думал о том, что если нельзя вытащить этого дурня старого, то, может, корабль развернуть так, чтоб его видно не было, а? Главкома проводим и разберемся. Ничего страшного, повисит. Да-а… время упущено. С минуты на минуту может появиться главком.

И главком появился. Толю подергали при нём, наверное для того, чтобы продемонстрировать возможности человеческого организма.

Главком приказал вырезать мерзавца вместе с «куском», автогеном. Раскроили борт и вырезали Толю целым куском. Потом краном поставили на причальную стенку, и пятеро матросов до ночи вырезали его этими лобзиками – ножовками по металлу. Когда выпилили – всех наказали.

Катера

(микророман)

Глава первая, драматическая

На катерах у нас служат ради удовольствия. Удовольствие начинается прямо от пирса. Со скоростью двенадцать узлов. Вот это мотает! Но двенадцать узлов – обычная скорость, а в атаку мы ходим на бешеных тридцати двух. Вот это жизнь! Особенно хорошо, когда на волну падаешь. Катер падает на воду, как ящик на асфальт.

Взамен вытряхнутого мозга выдают бортпаёк: шоколадку – пятнадцать грамм, баночку мясных консервов размером со спичечный коробок, сгущёнку, махонькую как пятачок, и пачку печенья «Салют Октябрю».

В остальное время – блюём через перила, если конечно, с непривычки.

И вот приезжают к нам корреспонденты. Вокруг гласность, демократия, социальная справедливость, вот они и прикатили. Час, наверное, беседовали с командиром дивизиона. Говорили, говорили – ну, никак он не может понять, чего им надо. Все вокруг да около. Три мужика и две бабы. Одна стара как смертный грех, а вторая – ничего, хороша, зараза.

Наконец эти писатели говорят комдиву в лоб, мол, вот как вы считаете, вот вам бортпаёк выдают, это как, справедливо?

– То есть?!

– Ну, то есть вся страна переживает определенный момент, испытывает трудности с продовольственной программой, а у вас тут пайки, шоколад, сгущёнка…

– Па-ёк… – не понимает комдив.

– Ах, бортпаёк! – дошло до него наконец. – Социальная, значит, справедливость в распределении, значит, материальных благ? Значит, много флот у нас жрёт, а, ребята? Значит, вы по этому поводу прикатили?

Комдив подмигнул.

– Ну ладно, – говорит он, – мы тут с вами заболтались совсем, а мне в море выходить через двадцать минут.

– А вы надолго выходите? – интересуются эти деятели.

– Да как получится, часа на три – на четыре. А то хотите с нами? Покатаемся. Увидите флот в динамике. Моряков, море, понимаешь. Интервью возьмёте, так сказать, на боевой вахте по защите святых рубежей. Поехали? Как там у вас: «А вот сейчас я стою на палубе рядом с торпедным аппаратом…»

Комдив подмигнул, корреспонденты заулыбались. Ну кто откажется, бесплатно же. Эти писатели окончательно загорелись: глаза горят, оживлены, бабы воркуют, как голубки над яйцекладкой.

Давно замечено, что самые мужественные люди – это те, кто ни черта не знает.