Расстояние между мной и черешневым деревом

– Я и прыгать за мячом умею, – говорю я, – поставь меня на ворота!

На лице Филиппо видно сомнение.

Остальные ребята молчат, только один повторяет, что девчонкам не место на поле.

– Не хочешь играть – отправляйся домой, – бросает ему Филиппо и толкает его. Мой противник возмущается, но остается.

Пока все решают, что делать, я встаю на ворота – длиной примерно с машину, а вместо штанг две брошенные на землю куртки.

Наконец ребята разбились на команды, и парень Кьяры (бывший?) вытащил из кармана свисток. Игра начинается.

Как оказалось, наша команда сильнее: игроки все время давят на соперника и изо всех сил стараются забить. Вдруг один из соперников отнимает мяч и бежит на меня. Вокруг кричат. На всякий случай я немного выхожу из ворот.

Последовал слабый удар, но я чуть было не пропустила мяч, потому что увидела его в последнюю секунду. Если бы он залетел в ворота, мне бы досталось. Но я успела его отбить и сразу выбила в поле.

Филиппо играет нечестно. Он пинает и пихает соперников и никогда не дает пас. Когда он проносится по полю, остальные игроки падают как подкошенные или кричат: «Фол! Нарушение!»

Вдруг один из игроков нашей команды атакует его, и через минуту я понимаю, что Кевин забил, потому что наши кричат и бегают по полю, натянув футболки на головы, как настоящие футболисты. Я тоже натягиваю на голову футболку, и очки в ней запутываются.

Игра продолжается, и я не успеваю поправить очки, как Филиппо уже оказывается у наших ворот. Защитников рядом нет – я одна. Очки запотели – я не плачу, просто очень жарко. Я совсем ничего не вижу и не понимаю, что происходит, но готовлюсь защищать ворота. На секунду я вижу силуэт бегущего Филиппо, который наносит удар. Мяч попадает мне в левое плечо, отскакивает и продолжает прыгать рядом со мной. Стараясь не думать о боли, я пытаюсь схватить мяч, но вижу лишь белое пятно между собой и воротами. Я касаюсь его и слышу радостные крики: «Автогол!» Соперники празднуют, как и мы недавно, натянув футболку на голову. Наши кричат на меня, но я не увидела мяча. Наверное, мне лучше больше не играть.

Я подбираю куртку, брошенную у ворот, и пытаюсь вспомнить, где наша машина. Никто меня не останавливает. Я даже с Кьярой не прощаюсь. Голос Филиппо за моей спиной предлагает кому-то встать на ворота и продолжить игру.

Козимо, почему ты мне не помогаешь? Ты же играл с другими детьми, пусть они и были воришками. Ты смотрел с дерева, не надо ли кому помочь.

Вот видишь, у всех есть друзья, а у меня только Оттимо Туркарет, который даже не умеет говорить, и в футбол с ним не поиграешь. Ты просто обязан мне помочь: ведь у тебя целая банда друзей, и еще Виола, и даже родной брат, а у меня совсем никого. Если ты мне не поможешь, я силой мысли сделаю так, что у тебя не будет больше брата, а у меня будет. Хоть я и не знаю, как сделать, чтобы он родился.

Иногда я думаю, ты тоже ушел туда, где теперь моя бабушка. Что, если она теперь вместе с великаном, который жил в ее черешне? Вдруг ты можешь с ней говорить? Передай ей, пожалуйста, что я очень жду от нее хоть какого-то знака. Потому что, если знака не будет, я не смогу верить, что вы с бабушкой хотите мне помочь.

Козимо, ты же сможешь ей передать, правда?

7. Играть с мальчишками в футбол

– Что тебя?

Теперь Эстелла хорошо говорит по-итальянски, но иногда все-таки ошибается. Она смотрит на меня из будки охраны, установленной на входе в школу, и ее глаза меня немного пугают.

– Ничего. А что?

– У тебя такое лицо, как будто ты кота похоронила.

– Нет, с Оттимо Туркаретом все хорошо.

Эстелла не очень любит Оттимо Туркарета. Она уверена: когда кот приходит к школе меня встречать, он писает на грядках, где мы выращиваем разные культуры для проектов по биологии.

Хоть Эстелле и не нравится мой кот, она хорошо меня знает и сразу понимает: со мной что-то не так. У нее тоже есть третий глаз.

– Расскажешь, что случилось?

Я захожу в будку, сажусь в кресло и начинаю отталкиваться ногами от пола, чтобы раскрутиться – кресло у Эстеллы крутится.

– Да ничего. Просто от меня одни проблемы.