Расследования в отпуске

«Дорогой дядя, пишу тебе с набережной Пирея. Еще гудок – и наш корабль «Оренок» отправится в обратный путь в Марсель. Надеюсь, что ты получишь отчеты до моего прибытия в Париж. Отдельно прошу обратить внимание администрации банка на развитие ассоциативного футбола. Мой опыт в Афинах показал, что инвестиции в этот вид спорта имеют большой потенциал: на матчи собирается много зрителей из городов-участников, а футболистов можно одеть в форму с рекламой нашего банка. Чем не инвестиция, оправдывающая вложения?

Заметка на полях: только бутсы с шипами лучше выбирать из мягкого каучука, иначе будет риск, что, обозлившись на арбитра, игроки используют свои подошвы как орудие для силовой аргументации, а это не в наших интересах.

С горячим приветом с греческих берегов,

твой Габриэль Ленуар».

Солнце медленно опускалось за горизонт. Глаза девушки блестели. Ветер поднял ее волосы, защекотал нос, аппарат фотографа щелкнул, и Дагмара рассмеялась. Затем она подошла к Альберту и возложила лавровый венок на его голову.

– Вы знаете, что в древних Олимпийских играх не было первого, второго и третьего места? Победитель мог быть только один. – Затем девушка наклонилась к Альберту и прошептала: – И вы единственный победитель моего сердца!

Они стояли вместе, обнявшись, несколько долгих минут, а потом Дагмара освободилась и сказала:

– Кто первый спустится с Акрополя, тот и выиграл!

Девушка залилась смехом и легкой поступью понеслась вниз.

Пий: бюро «Мертвые души»

Янина Корбут

День, когда меня уволили из архива, совпал с днем моей свадьбы. И оба события стали неожиданностью. Сначала про архив. Казалось бы, что там делать молодой девушке. Туда меня запихнула мама сразу после школы. Ее можно понять, нужно было помогать с лежачей бабушкой, и я должна была быть рядом. Пришлось учиться на заочном у нас в городе, благо на сессию отпускали без проблем.

После двух лет работы я сама втянулась. Даже понравилось копаться в бумажках. А спустя семь лет уже не представляла работы в другом месте и говорила:

– Не уйду никогда, если только выгонят пинками.

Я же сразу поступила в историко-архивный. В итоге имела на руках диплом архивиста-делопроизводителя со всеми вытекающими последствиями. Так что теперь считалась ценным специалистом, а моя работа совсем не казалась однотипной и надоедливой.

Каждый день разные дела: начиная с поиска какого-нибудь работника старого завода, заканчивая составлением родословной для потомков уехавших иудеев.

Коллектив у нас был женский, дружный. Больше всего я сошлась с бойкой юристкой Леркой и степенной методисткой Верой Павловной по кличке Пална. Так мы и жили, гоняя чаи в обед и поедая тортики по праздникам, пока…

Пока в архив не назначили нового начальника, отправив нашу милейшую Варвару Никаноровну на пенсию. Новый босс был наглым и глуповатым выскочкой, который сразу же принялся наводить свои порядки. Присматривался и принюхивался к коллективу, но тут в стране объявили конкурс проектов для архивов «История Отечества». Я готовила грандиозную презентацию, подняв старое архивное уголовное дело многолетней давности, таящее в себе древний артефакт.

Клочок бумаги конца шестнадцатого века с записью на старославянском языке благодаря работе нашего архива был признан историками огромной ценностью. Я получила Гран-при, но по документам оказалось, что работу проделал и отправил на конкурс… наш директор. Естественно, я стала выяснять, как такое могло произойти, Лерка и Пална заступились за меня, и в результате мы оказались на улице. Официально попали под сокращение штата.

И вот теперь история, которая когда-то собрала нас в архиве, привела в отправную точку, с которой и начались наши приключения в так называемом отпуске. В отпуске без выходного пособия…

* * *

Я сидела и кормила с ложечки кашей Валерьяна Андреевича Пия – старого соседа, за которым уже два года присматривала по его же просьбе. Помогая в свое время с бабушкой, я стала первоклассной сиделкой. И поначалу Валерьян держался бодрячком, но после инсульта сдал и совсем перестал говорить. Только мычал. Вопрос о его дальнейшей судьбе оставался открытым. Выходило, что теперь забота о нем легла на мои плечи. Насколько я знала, близких родственников, желающих досматривать старика, не было.