Рассказы. Том 4. Фатализм

«Это» оказалось пистолетом, который Маллот вытащил его из кармана своего белого халата. Это был большой «Люгер», но в огромной руке великана он напоминал детскую игрушку. И все же он был достаточно велик для Клайда. И это произвело впечатление — особенно когда Маллот направил дуло ему в сердце. Улыбка Маллота холодила, как оружейная сталь.

— Ты же знаешь, что я убью тебя немедленно, если не подчинишься, — сказал Маллот.

Клайд знал. Больше делать было нечего. Дрожащей рукой он нащупал в кармане пальто целлофановый пакетик — маленький пакетик, который (гротескная мысль!) содержал все, что он любил в мире. Наполненная страхом Гвен уставилась на него.

Затем огромная рука протянулась и смахнула целлофан с ладони Клайда. Пальцы толщиной с динамитные шашки сжимали крошечное тело девушки. Она беспомощно извивалась в объятиях великана. Маллот ухмыльнулся, обнажив клыкастые зубы в улыбке, которая источала злорадное веселье.

— Мой маленький мальчик будет очень разочарован, если обнаружит пропажу своей новой игрушки. Его сердце привязано к мисс Томас.

— Игрушке? — Клайд выдавил из себя это слово.

— Да. — «Люгер» небрежно двинулся вперед, заставив Клайда вернуться в большую комнату. Маллот закрыл дверь и повернулся к рождественской елке. Три огромных шага привели его к окну. Осторожно, очень осторожно он повесил целлофановый мешочек с Гвен обратно на ветки. Затем снова повернулся к парню.

— Скоро ты убедишься, что Роджер — очень необычный ребенок.

У него довольно эксцентричные вкусы — и мне доставляет удовольствие потакать им.

Клайд больше не мог сдерживаться. Забыв о «Люгере», об осторожности и дипломатичности, он разразился неистовыми ругательствами.

— Ты чудовище! Я не знаю, как ты это сделал, или что задумал, но тебе это не сойдет с рук!

Маллот рассмеялся. Зазвенели стекла.

— Довольно мелодраматичная речь, — заметил он. — Это могло бы звучать более убедительно, если бы у тебя имелось вот это, чтобы подкрепить слова. — Он многозначительно посмотрел на свой «Люгер». Великан начал приближаться, и Клайд снова увидел торчащее дуло оружия на уровне его сердца.

— Естественно, теперь, когда мы так разоткровенничались, было бы глупо позволить тебе уйти, — вежливо сказал великан. — Так что, может быть, мне лучше…

Огромные глаза сверкнули. Маллот остановился.

— Нет, — промурлыкал он. — Возможно, я просто сентиментальный дурак. Сам понимаешь, праздничный дух и все такое прочее. Но я не убью тебя. Кроме того, если Роджер узнает, это может испортить ему Рождество.

Он уставился на Клайда со злорадной улыбкой.

— У тебя рыжие волосы, — заметил он. — Роджер найдет тебя забавным. — Великан подошел ближе. — Да, — сказал он. — Это тоже будет сюрпризом.

Клайд наблюдал и ждал. Он попытался взглянуть на черного кота, сидящего на плече Маллота. Но краем глаза он следил за приближающимся дулом пистолета. Он был так мал по сравнению с огромной тушей гиганта. Но шанс был. Если бы он мог прыгнуть вперед, схватить пистолет, наставить его на Маллота…

Клайд ждал. Он уставился на сверкающие глаза кота. Пистолет оказался совсем близко. Великан улыбнулся. Клайд стоял наготове. Он напрягся, чтобы прыгнуть быстрее, чем мог уследить глаз, свободная рука метнулась вперед. Клайд потянулся за пистолетом, но тут же почувствовал, как огромная лапа великана коснулась его локтя. Он почувствовал легкое покалывание в руке. Ощущение нарастало, усиливаясь с невероятным ускорением. На мгновение Клайд почувствовал, как его потные ладони сомкнулись вокруг дула «Люгера». На какую-то долю секунды он понял, что пытается вырваться вперед.

Потом все закружилось, и на плече Маллота не осталось ничего, кроме кошачьих глаз, которые становились все больше и больше.

Большие, зеленые глаза. Клайд падал вперед, падал в эти глаза, тонул в их глубоких изумрудных озерах.

Глава IV Огромная комната

Трудно пробудиться от кошмара. У тьмы есть щупальца, и чернильные нити глубоко вонзаются в твой мозг, пытаясь оттащить назад — снова потянуть тебя вниз, в кричащие глубины. Клайд боролся со щупальцами, с цепкими нитями страха, пытался прийти в сознание. Он моргнул и полностью открыл глаза. Было утро. Он не мог видеть ясно, но узнал дневной свет вокруг. Он повернул голову, стряхивая с себя замешательство. Теперь его тело снова покалывало. Он почувствовал, как под мышками у него что-то сжималось от напряжения.

Клайд посмотрел вниз. Огромный рулон желтой ткани окутал его тело. Края ткани были затянуты под мышками, и пропущены куда-то за голову. Он висел, подвешенный за рулон ткани.

Неудивительно, что ощущалось давление! Да, он был подвешен, но на чем? Клайд посмотрел вниз. И тут он понял. Он висел на рождественской елке — так же, как Гвен висела там прошлой ночью!

С трепетом ужасного узнавания он смотрел вниз — мимо миллиона кружащихся созвездий, мимо ледяных осколков тысячи сосулек, через лес щетинистых копий, на далекий пол огромной комнаты.

За много миль он различил внизу сверкающие участки железной дороги и огромное скопление верфей и терминалов.