Рассказы. Том 4. Фатализм

Тогда, естественно, мне пришлось приехать сюда. Я планировал выдать себя за Рэкера, выдающего себя за меня — зная, что зачинщик заговора, кем бы он ни был, выдаст себя. Я уже рассказал вам, как раскрылся Фуллер. Я довел его до того, что он написал признание, не раскрывая своей личности. Потом ворвались ребята.

— Отличная работа, дядя Стэнли, — усмехнулся Билл.

Стэнли Колфакс покачал головой.

— Это было не очень приятно, — сказал он. — Мне стыдно говорить все это. Сейчас, когда я оглядываюсь назад, весь мой план был махинацией ничтожного, подозрительного ума. Я думал досадить своим родственникам, своей плоти и крови, с помощью мрачного доктора и хитрого адвоката. Если подумать, это очень низко, не так ли?

Но я выучил свой урок — на горьком опыте. Когда я пришел сюда сегодня вечером как Руфус Тейт, то не нашел ничего, кроме искренней печали в ваших сердцах по поводу моей предполагаемой смерти. Я все время обманывал себя, что вы охотились за моим состоянием. Какой же я был идиот!

Стэнли Колфакс улыбнулся.

— Отныне все будет по-другому, — пообещал он. — Томми…

— Да, дядя Стэнли?

— Томми, ты же адвокат. Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

— Что именно?

— Составь мне новое завещание, — сказал Стэнли Колфакс. — И оставь достаточно места — потому что вы все будете в нем!

КРОШЕЧНЫЙ МИР (It's a Small World, 1944) Перевод К. Луковкина

Глава I [название первой главы отсутствует]

Был Сочельник. Отцы семейств весело жужжали в своих уютных домиках, накладывая последние штрихи на рождественские елки. Деловые люди приветливо хлопали друг друга по спине и поднимали тосты в залах эксклюзивных клубов.

Веселые люди толпились на улицах и до отказа переполняли бары. Дети весело колядовали на церковных службах. Матери таинственно улыбались, заворачивая подарки.

А Клайд Хилтон работал как паршивый пес в магазине игрушек Проппера. Самое смешное, что Клайду было все равно.

Он был так же счастлив, как и все остальные. Провести двенадцать часов на ногах — перед толпами клиентов, обезумевших от жажды последних покупок — это было уделом Клайда, но он все еще улыбался.

Время от времени рыжеволосый молодой человек улыбался и похлопывал себя по левому карману пиджака. Глубоко внутри лежала маленькая плюшевая коробочка, в ней — обручальное кольцо. Клайд потрогал его и улыбнулся девушке за прилавком через проход. Гвен Томас стоила этой улыбки. Дерзкая, подтянутая, темноволосая девушка с молочно-белой кожей и идеально вылепленными чертами лица — она обладала изяществом фарфоровой куклы. «Изысканный» — несколько вычурное слово, и все же оно точно описывало миниатюрную красоту Гвен. Клайд ждал момента, когда наденет кольцо на ее изящный палец. Это будет Рождество, которое они оба запомнят.

В довершение всего, старик Проппер обещал Клайду прибавку к жалованью. Он подмигнул девушке, стоявшей между двумя клерками, и праздничный дух захватил его в свои объятия.

После закрытия они устроят небольшую вечеринку, а потом Клайд подарит Гвен кольцо, и старик Проппер скажет:

«Благословляю вас, дети мои». Как отрывок из Диккенса. Тем временем Клайд яростно строчил в своей книге заказов, боролся с обертками сотен пакетов, запутался в ярдах бечевки и ленты, бил кулаком по кассовому аппарату, пока пальцы не покрылись волдырями, и непрерывно болтал в течение торгового дня. Он только что продал игрушечный поезд толстой даме и ее мужу, когда увидел этого человека.

Продавать дорогие модели игрушек была та еще работа, но Клайд был чем-то вроде эксперта в области поездов, и радовался возможности использовать свои познания. Поэтому он был в приподнятом настроении и ловко завернул покупку. Но он едва не выронил бечевку, когда вошел мужчина. Дверь открылась.

Магазин игрушек был переполнен, и обычно входящего покупателя в толпе не было видно, но этот человек был хорошо различим.

Клайд вытаращил глаза.

Мужчина был одет в черное пальто с поднятым воротником, доходившим ему до подбородка. Не прикрытые шляпой его жесткие седые волосы стояли копной на голове. У него был большой крючковатый нос и алый рот. Несмотря на седые волосы, его лицо выглядело абсолютно гладким. Ни одна морщинка не нарушила его первозданную бледность, являвшую отличный фон для пылающих глаз. Если его волосы обозначали возраст, а лицо без морщин — молодость, то в глазах сквозила вечность. Они были черными, но сияющим пронзительным огнем, как два фонтана силы. Клайд увидел эти глаза прежде, чем заметил что-либо еще, и изумленно разинул рот. По какой-то причине ему пришла в голову странная мысль. За свою жизнь, подумалось ему, он, должно быть, видел миллион пар глаз — но никогда до сих пор он не понимал, какой силой могут обладать глаза. Черные, сверкающие фонтаны.