Рассказы. Том 3. Левша Фип

Как вы знаете, я из тех людей, которые любят бывать в разных местах и общаться с людьми. Меня очень трудно смутить. Но на днях я просыпаюсь и чувствую себя неловко, в худшем смысле – финансово. Я застигнут с опущенными карманами брюк, я не только сломлен, но и сломан. Видите ли, пару недель назад меня осмотрел медик и посоветовал съездить в летний курортный отель, чтобы переодеться и отдохнуть. Ну, посыльные получают сдачу, а отель получает все остальное. И вот я здесь, более выдохшийся, чем вчерашнее пиво.

Что еще хуже, я запутался с очень аккуратным маленьким именем возлюбленной певицы. Не знаю, как она получила такое необычное имя, но так ее называют на флоте. Не поймите неправильно. Эта милашка действительно очень интеллектуальный тип девушек. Она очень любит гравюры – особенно те, которые правительство выпускает на двадцатидолларовых купюрах. Итак, вы видите, что я теперь замешан в том, что вы называете любовным треугольником — я люблю возлюбленную, а возлюбленная любит деньги. И вот я на мели. Чтобы не разбить себе сердце, мне нужно положить мизинцы на какую-нибудь монету, но быстро. На самом деле, у меня сегодня вечером важное свидание. Но, как бы то ни было, у меня нет достаточно денег, чтобы арендовать телефонную будку. Поэтому, чтобы сделать длинную историю короче, у меня есть только одна вещь. Я возвращаюсь в город и навещаю безработного Оскара.

Этот безработный Оскар, как ты помнишь, симпатичный старый головорез, который управляет чем-то средним между аукционным рынком и хоккейным магазином, где я однажды купил ковер. Его называют Оскаром вне бизнеса, потому что он всегда рекламирует распродажу. Хотя единственное, что Оскар когда-либо закрывает, это свой кулак с деньгами. Несмотря на это, мы с Оскаром друзья с многолетним стажем — в основном я стою перед ним, пытаясь получить два или три доллара, когда закладываю свои часы. Вытаскивать деньги из Оскара – все равно что выжимать слезы из домовладельца.

Тем не менее, сегодня я знаю, что это единственный шанс поднять несколько фишек, чтобы вытащить возлюбленную, поэтому спускаюсь в магазин Оскара и расстегиваю цепочку часов, прежде чем войти. Я также снимаю кольца, запонки и булавку для галстука. Думаю, это даст мне по крайней мере пятерку. Но на всякий случай я беру с собой молоток — на случай, если он заставит меня выбить пломбы из зубов.

Когда я подхожу к двери хоккейного магазина, то вижу большую вывеску снаружи:

СРОК АРЕНДЫ ИСТЕКАЕТ!

ПОЛУЧИТЕ ВАШИ СДЕЛКИ — ЭТО НАШИ ПОХОРОНЫ!

НЕ ПРОПУСТИТЕ

ЦЕНЫ ИЗРЕЗАНЫ!

Так что я знаю, что дела идут как обычно. И захожу внутрь.

Место выглядит пустым. Очень темно, и кажется, что вокруг никого нет. Я стою так с минуту и вдруг слышу за спиной чей-то задыхающийся голос.

- Повернись и дай мне посмотреть на тебя, — наконец-то, наконец-то, с кем-то поговорить. Поговори со мной!

Это Оскар, конечно. Он бросается ко мне и хватает за руку, размахивая ею, как мясорубкой, в ожидании, что гамбургеры выпадут из-под моей руки.

- Ты не представляешь, какое это удовольствие, - причитает он. - Никто не заходил сюда целую неделю. Прошла неделя с тех пор, как я видел человеческое лицо.

Потом он узнает меня и хмурится.

- Конечно, когда я смотрю на тебя, я не чувствую, что вижу человеческое лицо.

Я решил проигнорировать это замечание.

- Говори громче, - требует он. - Что привело тебя сюда?

- Велосипед, - говорю я ему.

- Я имею в виду, что у тебя на уме?

- В основном реставратор волос, - признаюсь я. - Что меня больше всего интересует, так это пара гульденов на мои фамильные драгоценности.

- Другими словами, ты хочешь заложить этот хлам? – говорит он.

- Меня не интересуют другие твои слова, но такова идея.

- Это хорошая идея, - говорит Оскар.

- Но это не сработает. Потому что денег у меня не больше и не меньше. Вот, - говорит он, - Я тебе докажу. 

И он подходит к кассе и открывает ее. Что-то наполовину вылетает оттуда, а затем падает обратно.

- Видишь? - Оскар пожимает плечами. – Мотылек. И он так голоден, он слишком слаб, чтобы даже летать. Вокруг все помирает от голода.

- В чем дело? - очень озадаченно спрашиваю я.

Оскар вздыхает и пожимает плечами.

- Не знаю, Левша. Я не могу этого понять. Эта неделя – самая непонятная из всех, что я пережил. В понедельник я, как обычно, вывесил большой баннер. Цены разорваны в клочья, но никто не приходит. Поэтому во вторник я повесил другую большую вывеску – «УДАР ПО ЦЕНАМ». По-прежнему никто не входит. В среду я вывешиваю вывеску с надписью «ЦЕНЫ В КЛОЧЬЯ» и «ПРИХОДИТЕ, ПОКА ОНИ ИСТЕКЛИ КРОВЬЮ!» И ничего не поделаешь. В четверг я так обгорел, что вывесил объявление о пожаре. Никто не появляется — даже пожарные.

Сегодня я вывесил все вывески, но народ держатся от меня подальше. Я так же популярен, как проказа. Никто ничего не хочет закладывать, и никто ничего не хочет покупать. Слишком много процветания. Если так будет продолжаться, я разорюсь.

Оскар потирает лысую голову, пока она не начинает сиять, как уличный фонарь.