Рассказы. Том 3. Левша Фип

- Но он не герой — у него есть Машина времени! - объясняет Адам Клинк.

Безумный ученый замирает с открытым ртом.

- Машина Времени! – стонет он. - Почему вы не сказали мне об этом раньше? Конечно, я хочу поговорить с ним. Убирайтесь, вы двое. Оставь меня наедине с мистером Глипом, ладно?

- Левша Фип, - поправляю я, когда робот и обезьяна покидают лабораторию.

- Ну-ну, - мурлычет безумный ученый, вытирая лысину. - Не хотите ли присесть? Попробуйте вон тот столик. Просто передвиньте банку с человеческой головой, ладно?

Я двигаю банку. 

- Полегче, - говорит человеческая голова. - Ты выводишь мои мысли из равновесия.

Я быстро роняю банку с головой.

- Какой удар! – жалуется голова. - Теперь у меня болит голова. Не могли бы вы положить таблетку мне в рот?

- Да, мне бы и самому не помешало, - сглатываю я.

Сумасшедший ученый фиксирует голову на отдельной подставке, пока я сажусь и пытаюсь расслабиться. Потом поворачивается ко мне.

- Так что там насчет Машины времени? – спрашивает он.

Я быстро рассказываю ему свою историю.

- Очень интересно, - замечает он, когда я заканчиваю. Он ходит по комнате. – Знаешь, иногда мне кажется, что я совершаю ошибку, когда запечатал все Машины времени и планы их создания в капсуле времени, где никто не может их обнаружить. Такое устройство может быть ценным.

Вот где я вижу шанс сделать что-то важное.

- Клянусь жизнью! – ухмыляюсь я. - Например, я много думал, и у меня есть очень хорошая идея.

- Какая именно?

- Как насчет того, чтобы мы занялись бизнесом? – предлагаю я.

- А в чем суть?

- Ну, это можно назвать туристическим бизнесом. Путешествия во времени.

Он хмурится - это новая для него идея.

- Конечно, - заверяю я его. - Вы большая шишка в этих краях, а машина у меня. Что вы скажете, если мы сдадим ее в аренду различным желающим, которые хотят совершить поездки в прошлое и будущее? В век науки это будет в моде! Мы можем заработать миллионы!

Я очень взволнован этой идеей, и поэтому сначала не замечаю, когда безумный ученый начинает шевелить челюстями. Но в следующее мгновение он становится темно-фиолетовым, и я не могу не заметить этого. Кроме того, он кричит очень тихо, как лось, попавший в ловушку.

- Гром! – воет он. – Во имя Эйнштейна, перестаньте говорить о своей адской машине. Я почти забыл, кто может нас услышать.

- Слышишь нас? - спрашиваю я. - Почему вас волнует, кто нас слышит?

- Ну, Адам Клинк и Энди Антропоид уже знают, - бормочет ученый. - Этого достаточно.

- Почему это плохо?

- Потому что они завидуют мне, вот почему. Знаете, почти все мои создания хотят править землей. Адам Клинк - только один из тысяч роботов. Роботы чувствуют, что они должны управлять вещами, а не просто трудиться на заводах. И другие мои создания, такие как люди-обезьяны, тоже беспокойны. Есть еще эти нечестивые придирчивые критики, марсиане.

- Видел одного, - признаюсь я.

- Голубое пламя! – ревет безумный ученый, подпрыгивая от ярости. - Почти любой из них попытается завладеть вашей машиной времени и использовать ее как средство получения контроля над остальными — и землей.

- У меня в кармане ключ от сейфа, - заверяю я его. - Никто не может управлять моей машиной.

- Но они знают, - ворчит сумасшедший ученый. - Они знают. И не говорите так громко, а то они вас услышат.

- Они?

- Да, - шепчет мой эксцентричный экспериментатор. - Они услышат вас, а потом...  

- Я вас слышу! 

Не голос говорит мне об этом. Это мысль. Да, я чувствую, как внутри моего черепа возникают слова. 

- Я слышу тебя! – приходит сообщение.

- Слишком поздно! - стонет безумный ученый, разрывая место, где когда-то были волосы. – Игра окончена!

- Что это? - спрашиваю я. - Что это за сообщение я только что получил?

- Это исходит от Великого мозга, - рыдает безумный ученый.

- Великий Мозг?

- Телепатия, - отвечает ученый. - Видите ли, когда я перестраивал мир согласно книгам мудрости, я старался все сделать правильно. Согласно Хойлу, или Биндеру, или Гамильтону, или Каммингсу, или Берроузу, или О'Брайену и Макгиверну — всем тем авторитетам, которые писали в древние времена. Поэтому я изобрел ракетные корабли, супер-небоскребы, атомные бластеры и все такое. И я вообразил себе общество, состоящее из слоев. Сначала я изобрел роботов, вроде Адама Клинка, для работы на фабриках и строительства зданий. Работа – это все, что они делают. Затем я создал несколько обезьян, таких как Энди Антропоид, просто чтобы поддерживать жизнь животных с большим интеллектом. Домашних животных, можно так сказать. Кроме того, я разрешил высаживаться на Земле марсианам, чтобы занять рабочие места и критиковать все подряд. Я ненавижу критику, но это все, что делают марсиане, когда они приходят на землю — за исключением, конечно, когда они вторгаются на нее. Но это другая история, или пара сотен других историй в книгах мудрости. Во всяком случае, марсианская критика иногда дает мне идеи для улучшений. Вот мы добрались до завершения. Роботы – для работы, обезьяны – для местного колорита и марсиане – для критики.

- А как насчет людей? – спрашиваю я.