Рассказы. Том 25

— Это не решение проблемы, — сказал Лидер. — Размер боевых единиц можно уменьшить, чтобы никто не мог выдать многих — но возьми, например, такую колонию, как наша. Чтобы она действовала, нужно больше дюжины. А это значит, что они все зависимы или что они заваливаются вместе. Получается, что каждый — это заряженный пистолет у виска остальных.

Батя криво улыбнулся:

— Вроде как Объединенные Нации перед Взрывом. Взбодрись, Эд. И нечего сжигать мосты, пока ты через них не перешел.

— Не буду. Смотри, колонна снимается.

Колонна исчезла вдали, и Эд Морган, Лидер, и заместитель его, Батя Картер, встали и потянулись. «Пересмешник» громко и радостно сообщил, что все вокруг чисто и безопасно.

— Скажи Теду, пусть прикроет нас до лагеря, — скомандовал Эд.

Батя засвистел и зачирикал и получил сигнал в ответ. Они пошли в сторону холмов. Все время петляя, они выходили на контрольные точки, откуда могли оглядеть пройденный участок и услышать, что свистнет Тед. Что за Тедом будет хвост, Морган не боялся — он знал, что Тед смог бы выкрасть детеныша из сумки мамы-опоссума. Но привал конвоя мог быть ловушкой — невозможно было проверить, все ли солдаты вернулись в машины. Могли следить и за связным — его подозрительно легко поймали.

Интересно, подумал Морган, что они из него вытащат. Об отряде Моргана он знал мало — только «почтовый ящик», где была встреча, и все.

База группы Моргана была не лучше и не хуже, чем у нескольких тысяч партизанских отрядов сопротивления, рассеянных на той территории, что когда-то называла себя Соединенными Штатами. Двадцатиминутная война застала врасплох не всех. Зрелище грибов, выросших вдруг над Вашингтоном, Детройтом и сотней других городов, было страшным, но для некоторых — ожидаемым.

Больших приготовлений Морган не делал. Он просто решил, что время как раз подходящее для того, чтобы не терять подвижности и не торчать слишком близко к вероятным целям. Он взял права на разработку заброшенной шахты и начинил ее инструментами, провизией и прочими полезными вещами. У него было только одно желание — просто выжить; и лишь несколько недель спустя после Последнего Воскресенья он понял, что человеку, умеющему предвидеть, не избежать судьбы вожака.

Морган и Батя Картер вошли в шахту по новому стволу через туннель, которого не было на карте, пройдя по голой скале, где даже ищейка не взяла бы след. По туннелю они двигались ползком и смогли поднять головы только в оружейной. Оттуда они вошли в общую комнату колонии, размером десять футов на тридцать и по высоте равной ширине.

Их появление не было неожиданным — иначе бы им не войти живыми. Вмонтированный в туннеле микрофон предварил их появление произнесенным ими паролем. В комнате никого не было, если не считать молодой женщины, хлопотавшей около маленького очага под вытяжкой, и девушки около пишущей машинки рядом с радиоприемником. Сдвинув наушники, она повернулась к вошедшим:

— Привет, босс!

— Привет, Марджи. Что хорошего? — И к другой: — А что на завтрак?

— Суп из топора и новая дырка в поясе.

— Кэтлин, ты меня огорчаешь.

— Тогда — грибы, тушенные в кроличьем жиру. Но их чертовски мало.

— Это уже лучше.

— Лучше скажи своим ребятам смотреть, чего берут. Еще один кролик с туляремией — и еда нас волновать не будет.

— Трудно проследить, Кэт. Ты уж поступай с ними так, как говорит док. — Он повернулся к девушке: — Джерри в верхнем туннеле?

— Да.

— Позови его сюда, ладно?

— Есть, сэр! — Она вытащила лист из машинки, отдала ему вместе с остальными и вышла.

Морган посмотрел сводку. Противник запретил мыльные оперы и поющую рекламу, но нельзя сказать, чтобы радио стало лучше. Очень уж привычно-одинаковой была та пропаганда, что потоком теперь лилась в эфир. Морган просматривал сводку, мечтая хотя бы об одном старомодном, неподцензурном выпуске новостей.

— Вот, смотри! — неожиданно объявил он. — Вот здесь, Батя.

— Прочти вслух, Эд. — Батины очки разбились в Последнее Воскресенье. За тысячу ярдов он мог разглядеть оленя, человека или муху, но читать он уже никогда не сможет.