Рассказы. Том 1. Мифология

Мне никогда не нравились темные подземные пространства. Вид пещер и туннелей вызывает у меня цепочку чуть ли не атавистических ассоциаций. Я инстинктивно связываю такие норы со смертью и могилами. Кроме того, пещеры окружены множеством зловещих легенд. Быть может, речь идет всего лишь о пережитке древнейших эпох, но пещеры всегда вызывают у меня в воображении видения мистических драконов и огромных, неуклюжих чудовищ; черных и почти звериных рас троглодитов; погребальных склепов и катакомб, отведенных мертвым. А этот разрез в вековечной скале выглядел каким-то странным и неестественным. С растущим подозрением я остановился перед входом.

— Это… это место не кажется мне шахтой, — сказал я. — Будь она сколь угодно примитивной, руду невозможно извлечь отсюда и втащить наверх по утесу, да и отверстие слишком узкое. Мне все это не нравится. Ты уверен, что не ошибся?

Малькольм улыбнулся кривой улыбкой, окрашенной сардоническим весельем.

— Я не ошибся, — ответил он. — И это не шахта. Я прекрасно это знаю. Дело во второй причине, о которой я вчера обещал тебе рассказать. Лучше объяснить все сейчас, прежде чем мы окажемся внутри.

Он помедлил и заговорил. Странное он выбрал место, чтобы поделиться подобной тайной — окутанный туманом скальный уступ на полпути меж небом и землей, рядом с темными вратами внутренней земли. Но обстановка только подчеркивала таинственность его слов.

— Вчера вечером я тебе солгал, — спокойно произнес Малькольм. — Я не рассказал тебе обо всем, что изучил и узнал. За нашим визитом сюда кроется нечто большее, гораздо большее, чем простое желание осмотреть старинную шахту.

Малькольм замолчал.

— Ты когда-нибудь слышал о Бубастис? — вдруг спросил он.

— Бубастис? — я был немного озадачен. — Да, конечно. Древний египетский город, не так ли? У египтян была и богиня Бубастис — Баст или Пашт, так ведь ее называли?

— Да, — и снова эта загадочная улыбка. — Бубастис или Баст, богине в облике кошки, поклонялись во времена фараонов. В соответствующем цикле мифов повествуется, что Бубастис была дочерью Изиды. Раздельные храмы богини находились в двух городах, Бубастис и Элефантине.

— К чему ты клонишь? — Я был откровенно изумлен: все это он изложил с таким видом, будто сообщал нечто чрезвычайно важное, и с той же непонятной улыбкой. — Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что сейчас мы с тобой войдем в храм Бубастис, — проговорил он. — Да не смотри ты на меня так! Если ты читал главу «Сарацинские ритуалы» в книге Принна или труды древнеримских историков, тебе должно быть известно, что Элефантина и Бубастис подверглись разрушению. Есть намеки на то, что жрецы Бубастис святотатствовали, противились господствующей религии и совершали зверские жертвоприношения. В конце концов против них направили армию, города их были разорены, храмы разграблены. Но вот что важно: говорится, что жрецы исчезли, бежали куда-то вместе со своими приверженцами. И прибыли они сюда.

— В Корнуолл?

— Именно. Тех ученых глупцов обманули шахты. Подавляющее большинство ходов — тупиковые ответвления, а настоящие проходы ведут к спрятанным внизу храмам.

— Но чего они пытались добиться?

— Жрецы-вероотступники владели темными искусствами. Их религия была извращенной. Вспомни, что Бубастис была богиней-вурдалаком: ее кошачьи клыки требовали крови. Кроме того, жрецы экспериментировали. Где-то в древнем «Daemonolorum» сказано, что в Египте существовала секта, верившая в своих богов самым буквальным образом; верившая, что Анубис, Баст и Сет способны принять обличие человека. Иными словами, они считали, что богиня-кошка может обрести жизнь. В те дни было немало мудрецов, не чуждых наукам, биологии. Знающие люди говорят, что жрецы Бубастис скрещивали людей и животных в попытках создать гибрид — гибрид с атрибутами своей богини. В итоге они были изгнаны и оказались здесь.

Малькольм продолжал.

— Они были умны, очень умны, эти жрецы! Здесь, в безопасных подземельях, они восстановили разрушенные храмы. Используя рабов и ревнителей веры, они продолжали свои эксперименты. Я знаю, что под этим торфяником скрыты сокровища, перед которыми бледнеют все клады пирамид или храмовых гробниц! Сейчас мы их увидим. Мне не нужны никакие эксперты, что станут всюду совать свой нос и припишут себе все заслуги. Эта тайна обязана остаться между нами.

Он заметил, конечно, выражение моего лица.

— Не бойся! Я не упомянул, что бывал здесь уже много раз. Я хорошо знаю дорогу. Поверь, там тебя ждут чудеса.

Он подтолкнул меня к входу, и мы протиснулись в темноту.