Рассказы Старого Матроса

Виктор на берег не ходил вполне сознательно: зачем усугублять своё и без того шаткое положение? Случись что — всё, кранты, приговор окончательный и обжалованью не подлежит. Да и не так долго осталось до окончания контракта: выгрузимся здесь, в следующем бразильском порту (кажется, в Витории) возьмём сою на Штаты, а там на крыло — и домой. И в этот последний вечер — выгрузка заканчивалась, и на утро намечался отход — он остался верен себе. Но к третьему механику на огонёк всё-таки заглянул — не сидеть же в четырёх стенах своей уже осточертевшей за пять месяцев рейса каюты. Выпили, но в меру, — бутылку бренди-бокарди на троих — поболтали и разошлись по койкам. Виктор защёлкнул за собой дверь каюты (на стоянке так всегда поступали по ставшей автоматической привычке) и лёг спать.

Первым чувством, посетившим его поутру, было чувство некоторого удивления: пароход по-прежнему стоял у причала, и ночью на отход Корнеева никто не будил. Странно…

Спустившись в машинное отделение и взглянув на белые, неестественно напряжённый лица соплавателей, он сразу понял: что-то стряслось.

— В чём дело? Чего стоим? Погода нелётная?

— А ты что, ни хрена не знаешь? — вот ведь дивная привычка отвечать вопросом на вопрос!

— Я вообще-то тихо-мирно спал и никого не трогал, — пояснил Виктор.

— Зато вот нас тронули! — ядовито ответили ему. — Да ещё как: на семнадцать тысяч баксов!

Тут-то всё и прояснилось: вчера вечером (точнее, уже ночью, когда разгрузка завершилась, и на борту закрыли трюма и уже ждали портового чиновника для оформления документов) пароход атаковали. История, весьма типичная для бразильских вод, где бандитские шайки нападают на торговые суда и на ходу, и особенно на стоянках в не слишком охраняемых местах.

Часом позже, в курилке второго штурмана, как непосредственного свидетеля ночного инцидента, слушали так, как, наверно, никогда не слушали ни одного пророка ни одной из существующих ныне религий.

— А я слышу — шум! — вдохновенно повествовал помощник. — Ясен хрен, выскакиваю на палубу, а там — картина Репина «Не ждали». Пятеро дюжих чёрных хлопчиков — то ли негры, то ли мулаты, — и все с вот такими мачете! Вахтенного матроса прижали к фальшборту — а тот только рот открывает, но молча, как рыба об лёд. Меня увидели — и ко мне, вот он я, тут как тут, ешьте с маслом! Пушку в лоб — веди, мол, к капитану, а то башку продырявим…

— По-английски? — зачем-то спросил кто-то.

— По-китайски! — огрызнулся рассказчик. — Тебе бы ствол приставили, враз бы полиглотом заделался. Залезли в лифт, поехали. Заходим всей делегацией в капитанский офис, ну и… В общем, эти проворные ребятишки предельно доходчиво разъяснили мастеру: гони money, fuck you.

— А он?

— А что он? — пожал плечами штурман. — Начал было изображать из себя несгибаемого коммуниста, грудью вставшего на защиту расхищаемой социалистической собственности, — не дам ключа от сейфа, и всё тут! Пришлось выдать ему открытым текстом: ты чего, старый мудень, они же тебя пришьют и не чихнут, тут у них шкура человечья дешевле банановой кожуры… Ну и они от себя тоже веский аргумент добавили — рукояткой пистолета по репе… Подействовало… Выгребли из сейфа всю наличку — и ходу, ноги-ноги, несите мою задницу… Вот теперь стоим, ждём, пока полицейские власти прибудут: протокол, то да сё…

— Искать будут?

— Кого? — не понял помощник.

— Да пиратов этих…

— Счаз! Уже по горячим следам так и побежали! Они же тут все одним миром мазаны: кроме Бразилии, такого бардака больше нигде нет, ни в одной южноамериканской стране. Ясен хрен, бандюки с властями повязаны — все в доле! Хорошо ещё, по каютам не пошли шерстить, торопились… Вот с радиста обручальное кольцо сняли, он им под руку подвернулся, а так никого не…

Второй помощник неожиданно замолчал, и тут же всем стало ясно, почему: с ведущего на верхние жилые палубы внутреннего трапа спускался капитан, и взгляды всех собравшихся в курилке тут же сошлись на нём, как будто притянутые магнитом. Когда же капитан подошёл к ожидавшим его слов людям, Корнеев вздрогнул.

На левой стороне лысоватой капитанской головы красовался солидный набухший кровоподтёк — надо полагать, след того самого весомого аргумента налётчиков. И выглядел этот кровоподтёк — несмотря на то, что был густо замазан йодом, — ну точь-в-точь как в том видении, что посетило Виктора двумя неделями раньше.

Зверобои залива Анива

Охота — это древнейшее занятие человечества. Были времена, когда от удачной охоты зависело выживание всего рода-племени. С тех пор много воды утекло, и многое изменилось. В основном охота превратилась в спорт и в развлечение, но ещё совсем недавно кое-где охота велась в промышленных масштабах — на широкую ногу.

Город-порт на рыбьем плавнике и его флот