Рассказы старого матроса

Шерш лежал в траве и жадно тыкался мордой во все стороны. Вдруг по телу его пробежала судорога, он вытянулся, захрипел и замер неподвижно. Умер… Жозеф и все мы повесили носы.

— Да что это за змея, чорт побери? — спросил кто-то из толпы.

— Это моя змея, — пробормотал немного смущенно человек с очками, — я привез ее из Индии… у меня коллекция… я изучаю пресмыкающихся.

— Так чего же вы распускаете ваших змей?

— Тут вам не Индия!

— Уморил собаку!

— Хорошо, что собаку. Она могла ужалить человека.

Не знаю, чем кончилась вся эта история. Вероятно, коллекционера оштрафовали.

Но Жозеф был безутешен.

Мы испытывали всевозможные чувства, начиная от отчаяния и кончая глухою яростью.

По отношению к неосторожному ученому строились бесконечные планы, одни кровожаднее других.

Одни предлагали переколотить стекла в его доме.

Другие склонялись к тому, чтоб избить его в море во время купанья.

Разговоры, конечно, ни к чему не привели.

Бедный Шерш лежал все так же неподвижно. Мы с почетом похоронили его на дюне. Жозеф всплакнул. На сосне, возле которой была вырыта могила, мы сделали надпись:

ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ШЕРШ,

храбрый фокстеррьер,

павший в битве с индийской змеею.

Этот случай мы рассказали деду, который очень любил фоксика. Дед выругал сначала ретивого естествоиспытателя, а потом, видя, что Жозеф расстроен, стал его утешать.

— Очень был бы рад, если бы его укусила змея, — со злостью пробормотал Жозеф, разумея все того же злополучного хозяина ядовитого гада.

Дед вдруг сделал серьезное лицо.

— Не надо так говорить, — сказал он, — этот ученый, верно, изучает змеиные нравы. А это важное дело. Ты знаешь, что в Бразилии есть целый змеиный сад, где разводят змей всех пород, чтобы получше узнать, что любят и чего не любят эти мерзкие твари. Со змеями шутки плохи… Конечно, жаль собачку, а все-таки она не стоит жизни человека, да еще человека, который трудится на пользу других людей.

Старик умолк было, но, видя, что Жозеф все еще киснет, он вдруг сам начал рассказывать, решив рассеять грусть своего любимца.

— Мы однажды брали на Цейлоне груз чая. У нашего механика был там дядя, работавший на чайной плантации. Механика звали Роберт Виль, а его дядю… эх, память-то куриная… Ну, буду звать его старший Виль.

У старшего Виля был домик на плантации, — очень уютный домик, — и жил он там с семьею, повидимому, не плохо.

Он очень обрадовался своему племяннику. Как-никак, а когда живешь в этих иродовых странах, всегда приятно поглазеть на земляка.

Я был очень дружен с Робертом Вилем, и в свободное время мы часто отправлялись вместе к хлебосольному дядюшке.

Тот расспрашивал нас про Францию, а взамен рассказывал нам всякие истории про тамошнюю жизнь.

Угощал нас разными цейлонскими кушаньями, в которые обязательно примешивал рис. Без рису там обед не в обед. Правда, приготовляют его там очень вкусно, только так много крошат туда всякого перца, корицы, чесноку и еще чего-то, что после обеда во рту точно пожар.

За обедом мы выхлестали всю воду, но Роберт Виль этим не удовлетворился.

— Там в сенях стоит миска с водою, — сказал старший Виль, — пей, если не боишься лопнуть.

Роберт отправился в сени. Он что-то там долго шумел и возился.

Вернувшись в комнату, он со смехом кинул на стол маленькую мертвую красивую змейку.

— Вот, — со смехом сказал он, — свернулась под миской. И, подлая, тяпнула меня за руку. А я убил ее кулаком.

Старший Виль при этих словах стал белее, чем рис, который он ел, и волосы слиплись у него на лбу.

— Покажи руку, — прохрипел он.

Роберт изумленно уставился на него и показал кисть руки, где была маленькая красноватая точка.

Старший Виль мгновенно выскочил в сени и вернулся с топором.

— Подставляй руку, — крикнул он, — ну, живо!

Роберт стоял с вытаращенными глазами и, казалось, ничего не понимал.

— Чего тебе надо? — пробормотал он.

— Отрубить тебе руку, — заорал старший Виль, — иначе умрешь через пять минут!

Ну, скажу, в этот миг меня точно кто-то рукой ухватил за самое сердце.

Роберт посмотрел на свою руку и вдруг спрятал ее за спину.

— Ты с ума спятил, — прошептал он, — куда же я буду годен без руки!

— Хватай его, — закричал старший Виль, — держи его! Ведь он сейчас умрет.

— Ну, уж нет, — отрезал Роберт, — коли на то пошло, я уж лучше сбегаю к доктору. Я знаю тут недалеко одного.

С этими словами он выбежал из комнаты, даже не успев надеть шапки.

Мы остались в сильной тревоге за убежавшего Роберта.

— Ох, — говорил старший Виль, — у меня просто сердце не на месте. Хорошо, если он застанет доктора дома. А что, если его нет? Да и поздно уж будет руку резать! Надо сразу.

В это время вошла его жена.

— В чем дело? — спросила она.

Старший Виль передал ей историю с ядовитой змейкой.

— Зачем же ты отпустил Роберта одного? Нужно было непременно итти вместе с ним.

Мы сейчас же побежали к доктору, который жил по соседству с Вилем. Там ничего не знали о Роберте.

— Не пошел ли он к тому доктору, который живет на той улице по дороге от порта? — сказал я.