Читаем Рассказы старого лешего полностью

Жили-были старик со старухой,Возле темного леса жили на опушке,Жили в старой осиновой избушке,Жили ровно тридцать лет и три года,И никому-то до них не было дела.Старик рисовал всяких птиц и зверюшек.Старуха сажала цветочки.Жили тихо они, покойно,Да, знать, леший старичка попутал —Задумал старик неразумное дело:Захотел показать добрым людямСвоих пташек и всяких зверюшек.Стал он кликать гамаюн-птицу:«Ты устрой мне, птица вещая,Персональную выставку.Пусть увидят люди добрыеМоих милых птах и зверюшек,Пусть полюбят их, пожалеют ихИ природу-мать охранять начнут».Взмахнула крылом птица вещая,И открылась персональная выставка.Увидали люди выставку, удивилися:«А ведь жив еще старичок-то наш,Вон живой, глянь, по выставке бродит».И вокруг старика загомозился люд:Сем-ка я напишу про него сказочку,Сем-ка я с него сделаю фильмочку.И такое про него нацарапали,Чего старику и во сне не снилося.Такой он герой — диво дивное!Затрепали старика на отделку.Досталось и бедной старухе —Здорово досталось на орехи.То банкет, то юбилей, вечер творческий —Не дают старухе покоя.Загордился, заважничал старец,Свысока стал смотреть на людишек,Задирать стал нос свой высоко.Прилетела к старику гамаюн-птица.«Не гордись, старче, не чванься,—Говорит ему вещая птица,—Поди сядь на пенек и подумай.Мог бы сделать ты в жизни немало,А ты сделал ли хоть половину?»Тут она крылами махнула,Сказала: «Прощай», — и пропала.Сел старик на пенек,Начал думать. Думал, думалИ понял свое неразумье,Повинился старик, прослезился старикИ потопал скорей восвояси.Он забрался в избушку свою развалюшкуИ с тех пор из нее не выходит.Сидит, носа оттуда не кажет.А коль гость к нему в дверь постучится,Хлебом-солью он гостя встречает.* * *Лишь об одном жалею я,Что не сумел создатьЗа жизнь такого полотна,Чтоб глаз не оторвать.Чтоб каждый, глядя на него,Весну бы ощущал,И слышал говор ручейка,И аромат вдыхал.Чтоб каждый, глядя на него,Душою молоделИ чтобы в сердце у негоНезримый зяблик пел.Что делать? Не сумел создать,Без пользы жизнь прошла.Теперь уже не наверстать,Такие-то дела.* * *Быть может, эта вот весна —Весна последняя моя,И солнца вешние лучиВ последний раз увижу я.В последний раз погреюсь яВ приветливых лучахИ говор вешнего ручьяУслышу на лугах.* * *Тяжелым сном уснул мой сад,В нем не щебечут звонко птицы,В нем пчелы больше не жужжат,Не слышен запах медуницы.Меж голых веток в нем поройЛишь белых мух кружится рой.Под снежным пологом он спитИ видит дивный сон,Что вешним солнцем он залит,Что оживает он.* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Зеленая серия

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии