Рассказы (СИ)

Израиль — страна военная. Это понятно. Все служат. Страна дисциплины и порядка, который россиянина может и достать. Уже на регистрации в израильский самолет вам зададут массу вопросов, типа: «кто собирал чемодан?»; «кто ещё участвовал в сборке чемодана?»; «когда был собран чемодан (с точностью до часа)?»; «не заглядывал ли кто-нибудь в ваш чемодан после сборки?» и т. п. Хочется добавить: «не ковырялся ли кто-нибудь посторонний в ваших ушах?»; «нет ли у вас в носу колюще-режущей козявки?»… Но — понятно: безопасность. Приготовьтесь к минимум четырёхчасовому стоянию на регистрации. Вас будут неторопливо, по одному, опрашивать на предмет приключения вашего жёлтого чемоданчика. Не кипятитесь. Можно просто предварительно напиться Каны Галилейской и думать о хорошем.

С другой стороны, Израиль — страна хиппейская. Отслужив в армии, молодые люди норовят на несколько месяцев уехать куда-нибудь в индийскую или бразильскую дичь. Вообще в Израиле царит некий весёлый отвяз: дискотеки, тусовки и прочее. Национальный спорт — хорошо поесть и погулять в шабад. Вольница вольницей, но у еврейских юношей и девушек нравы довольно строгие. Не приставайте к еврейским девушкам! Еврейская девушка, ещё с ветхозаветных времен, делает с пришельцем три вещи: она его а) кормит, б) поит и в) убивает. Шутка.

Плюс при этом — политизированность. Десятки каких-то партий, бесконечные демонстрации. И всё это всерьёз. Получается этакий кашерно-военизированно-политизированный советский карнавал. Очень странно. Но интересно.

Ортодоксы, консерваторы, реформисты… Кого здесь только нет. Евреи говорят: если на свадьбе беременна тёща — это ортодоксы, если невеста — консерваторы, если же беременный — раввин, это реформаторы. В Израиле все есть. Вплоть до беременных раввинок. Хотя беременных раввинок больше в США.

В 2000-ом году в Израиле, в долине Армагеддон тысячи журналистов с камерами ждали конца света, т. е. окончательной Битвы Добра со Злом. Хотели первыми написать и отснять свежий репортаж о Битве. Не вышло. Конец света не состоялся. Тогда у евреев был 5669 год. Прошло еще семь лет. А в Израиле все на месте: и Вечный Иерусалим, и Иерихон, и Армагеддон… Даже город Содом на месте. А около Содома растут содомские яблоки. По нашему — анчар. Если сжать анчар, из него выходит пепел, всё, что осталось от того Содома. Словом, всё есть в Израиле. И это хорошо. Так что всем горячий шалом из 5676! И, как, уже не знаю, сколько тысяч раз евреи повторяют на Пасху: «На следующий год — в Иерусалиме!».

Педагогические поэмы

Человек, как известно, — кузнец своих развлечений. Чтобы развлечься, можно, конечно, отправиться в гости к пираньям в Амазонскую сельву. Можно носиться за редким антиквариатом. Можно стоически заняться уринотерапией. Каждый развлекается как может. Кто-то разводит бультерьеров (этих задумчивых гибридов свиньи с акулой), кто-то — наоборот, изощряется в боди-арте. Всё это очень хорошо и похвально. Но я хочу сказать всего лишь одну умную вещь: не всегда, чтобы развлечься, нужно за триста вёрст киселя хлебать. Развлечения — повсюду, даже в нашем трагическом быту и нудной, как реклама, работе.

Хочу поделиться своим опытом. Моя работа в сущности очень скучная — проверять штабеля школьных сочинений, исправлять ошибки, выставлять суровые оценки. Иногда это так надоедает — хоть топись, как Муму. Но случается…

Я научился во всём находить радость.

Бывает, прочтёшь первые несколько фраз очередного абитуриентского опуса — и счастье, как на Гавайи слетал.

Вот, например, вчера. Пришёл домой с работы. Пожевал холодных макарон (есть в этой пище что-то неуловимо суицидальное; если я когда-нибудь покончу с собой, то перед этим обязательно поем вчерашних макарон). Посмотрел в окно (пришла на ум фраза: «Хмырь хмурится на хмарь»). Сел за стол. На столе — как орудия пытки, разложены сочинения. Да, думаю, жизнь не заладилась.

Но вот я открыл первое сочинение — и лучик счастья, маленький солнечный зайчик радости запрыгал по камере моей загубленной жизни. Передаю всё, как есть: