Рассказы под кофе(м)

Коммуникация между сотрудниками конторы концентрируется в чатике в Телеграме. Из 30 участников активно постят человек 10 от силы. Остальные читают. Пси даже не знает, кто они, хотя уже год здесь. К слову, это его личный рекорд работы на одном месте.

В чатике нет цензуры, и все спокойно выкладывают то, что вздумается. Всё равно через быстрое время шалости захоронятся под прессом новых сообщений. По этой причине важные рабочие новости публиковались начальником на отдельном канале. В хорошие дни, чтобы вечером найти в чатике утреннее сообщение, листаешь историю около минуты. Если не залип на репродукцию непопулярной картины Эдварда Мунка с фотошопом под современную действительность. А так и все десять минут. От двухсот сообщений в день.

В последнее время чатик увлёкся ролевыми играми в формате словесных стычек. Всё началось, когда начальник зачем-то стал искать жертву, и пожурил менеджера за ошибку прямо в общем чате, хотя до этого момента претензии писались исключительно в личные сообщения.

У менеджера есть набор вежливых отговорок, которые хорошо действуют на клиенток в возрасте 30+. Но не на начальника с уверенным басом. Используя приказывающий тон в качестве преимущества, начальник записывает голосовое сообщение:

— Ты мне не рассказывай про отключение электроэнергии. Оборудование должно быть на заводе завтра, я понятно объясняю?!

За коллегу вступается Пси:

— Ты бросаешь упрёки, как мокрую тряпку в лицо. Воспитанные люди подносят факты аккуратно, как пальто девушке.

Да будет бой! Мышцы лица напрягаются в оскале. Пси с начальником не стесняются в выражениях, и всё было без цензуры, совершенно в духе чатика. Когда эта бычка становится невыносимой для чтения, один из участников берёт на себя роль миротворца, но в огне борьбы его никто не слышит. Потасовка без правил продолжается до вечера и заканчивается, когда закончились силы.

Спор, объясняют психологи, — одна из последних стадий формирования настоящего коллектива. До этого коллеги остаются лишь кучкой единомышленников. В споре выясняются принципиальные для каждого участника требования к взаимодействию друг с другом. Более того, именно во время спора стороны лучше осознают и чётче формулируют свои потребности. Спор всегда приводит к компромиссу мнений, даже если компромисс не был озвучен. В дальнейшем коллеги так или иначе будут корректировать свои действия в соответствии с интересами других, чтобы оградить себя от стрессовой ситуации. Ссоры будут происходить регулярно по мере урегулирования старых и появления новых, ещё неурегулированных потребностей.

Утром начальник будит всех голосовым сообщением:

— Мы ещё не закончили! С этого дня вводится строжайшая отчётность. Из-за ваших косяков фирма теряет деньги! Теперь чтобы все проверяли заявки на производство по несколько раз. Я понятно объясняю?! Несколько раз. Каждую цифру, каждый размер.

Начальник всегда начинал с крика. Вступительную часть под названием «Всё плохо» Пси уже знал наизусть, поэтому он отстраняет телефон от уха на расстояние, достаточное для превращения речи в фоновый шум. Как правило, кричал начальник громко, поэтому телефон лежит на дальнем краю стола. Со временем монолог стихает, значит, можно слушать. В последней фразе начальник взвизгивает, и сквозь зубы проскакивает мат:

— А к тебле, Пси, особое внимание, буду записывать и проверять каждый твой разговор с клиентом!

— Что ты визжишь как сучка? — отвечает Пси спросонья.

И добавляет, что компания несёт убытки, потому что начальник сварливый. Так написал Пси в чат на 30 человек. Про начальника. Теперь уже бывшего.

«Вот зря ты так, — сообщает в личку коллега, — у нас же есть параллельный чат. Всё самое интересное обсуждается там без руководителей. Скинул бы накипевшее туда, мы бы растаскали начальника по косточкам, а сегодня довольные продолжили бы пахать все вместе. Жаль, конечно. Сидеть в офисе тоже нужно уметь».

Нельзя сказать, что Пси абсолютно беспечный и совсем не делает выводов. Порой он анализировал случившееся даже излишне скрупулёзно, загоняя себя в непролазные дебри. Он думал: «Зачем начальники истерично вываливают в чат свои проблемы и винят в них всех, кроме себя?» Ведь истории с посылом «Всё плохо, пожалейте меня» демотивируют коллектив… И, кажется, он раскусил этих крикунов.

Во-первых, начальники тоже люди. Из-за нехватки счастья им нужно, чтобы с ними согласились и пожалели. Такая потребность возникает в детстве, когда ребёнок попадает в токсичную среду, где единственный легальный способ получения любви — через жалость. Но как раз этого Пси дать не может, поскольку считает, что жалость не конструктивна. Это чувство крайне неэффективно в творчестве, в созидании, в работе. Зато сострадание незаменимо в продажах. Только так можно встать на сторону клиента, искренне понять его потребности и продать. Поэтому начальник, как опытный продавец, проверяет своих подчинённых на способность проявлять сочувствие к его проблемам. Кто не умеет, тот остаётся за бортом этой дырявой лодки.