Рассказы по пятницам

А когда Ольга забрала дочь из хосписа, бывший муж был уже вторично женат, стал отцом во второй раз. Здоровый сын. Здоровый ребёнок… Как будто она…

– Я не виновата!

Вдох, пузыри воздуха в морскую толщь, резкий и вынужденный подъём. Вода – по грудь.

Ольга не хотела, чтобы дочь уходила из этого мира без самых простых радостей. Она купила ей платье диснеевской принцессы, водила в парк аттракционов, разрешала мороженое, просила дочь накрасить себе ногти, … Однако бывший муж считал иначе. Несмотря на то, что все эти два года бесконечной борьбы он присутствовал только скупо финансово, сейчас ему захотелось покомандовать матерью своего больного ребёнка. Ведь ему, бросившему их, лучше знать…

– Слабак! – выплюнула яростно женщина. – Ненавижу!

Вдох, крик, встать на ноги.

Дочь ушла в своей кроватке в платье принцессы. Ольга и без соболезнующих слов друзей знала: всё, что могла, она сделала. Это был её максимум.

Ольга хотела уехать на море через 40 дней поле похорон, но к ней пришли с обыском. Бывший муж обвинял её в смерти их дочери.

– Немыслимо! – Ольга закрыла лицо мокрыми ладонями и разрыдалась навзрыд.

Судорожный вдох, погружение, рёв и снова вода – по грудь.

Бумажные проволочки тянулись долго. Муж был неистов в своём намерении посадить Ольгу в тюрьму. Куда только делалась эта его решимость тогда, когда он рушил семью, потому что «ещё молодой и не собирается зарывать себя заживо»?..

Однако всё закончилось в пользу Ольги. Ей к тому моменту уже не хотелось ничего. Особенно куда-то ехать. Но она привыкла держать слово. И вот она здесь.

– Я так больше не могу… – её плечи опустились, спина ссутулилась, горло перехватило от беззвучных рыданий, – Я так больше не могу… Я…

Волна ударила ей в грудь, и тут же следом женщину накрыла другая. Ольга вскрикнула больше от неожиданности, чем от страха. Когда её крутило под водой, и волна за волной бились над её головой, топя Ольгу под собой.

– Ты ведь этого хотела, – бросали волны, равнодушно прокатываясь мимо неё.

Ошибочно считать, что утопающий боится. Нет, он даже не понимает, что происходит. Ему некогда бояться. Вода полностью заполняет собой всё сознание.

Ольгу вытащили из воды подоспевшие рыбаки. Оглушённая, она не слышала тех слов, которые говорили её взволнованные мужчины. Всё, что занимало её мысли, это девичий силуэт в платье диснеевской принцессы, уходящий к солнцу. Ольга не могла этого видеть сквозь приоткрытые ресницы, слипшиеся от воды, но была уверена: девочка улыбалась с облегчением.

Ольга отчаянно откашлялась, выплёвывая солёную воду из лёгких, а затем сделала глубокий вдох свежим морским воздухом, смешанным с солнечным светом…

Про Колобка

– Вот, до чего я докатился, – грустно резюмировал Колобок, шмыгнув носом.

Мелкий дождь и не думал прекращаться, но пока под корнями поваленного дерева ещё можно было найти убежище уже отнюдь не круглому товарищу.

Лисьи зубы отхватили-таки кусок от его правого бока. Колобку крупно повезло, что прогремел гром прямо над лесной опушкой: рыжая плутовка вздрогнула и упустила свою мучную добычу. Сам себя не помня от страха, Колобок катился сквозь кусты, подныривал под папоротники, перепрыгивал через упавшие ветки. Потом он увидел упавшее толстое дерево и спрятался под его корнями, что не до конца вылезли из земли. Пошёл дождик.

– Как теперь быть? – гадал Колобок. – К деду и бабе не вернуться – съедят, в лесу тоже оставаться опасно. Не звери, так птицы съедят. Вон как на меня недобро поглядывает ворона с берёзы, а сорока – с ели. Нет, надо выбираться отсюда.

И как только дождик перестал и из-за туч выглянуло солнце, то несостоявшийся ужин пожилых людей бросился наутёк. Выбежав из леса, он пересёк поляну и остановился у реки. Рыбы увидели его, высунули головы из воды и уставились на него немигающим взглядом.

– Что смотрите на меня будто чёрт на попадью? Я покусан, но не сломлен! А ну брысь!

И он шустро перекатился по мостику на другой берег.

Глядит – впереди мельница стоит.

– Эх, может спрячусь там между мешками с зерном, а там видно будет.

Подкатился он к порогу, а тут мельник выходит: здоровенный рослый детина.

– Ты ещё кто такой? – спрашивает мельник у Колобка.

– Я – Колобок! – выкрикнул тот и запел. – Я по сусекам скребён, по амбару метен, в печку сажен, на окошке стужен! Я от дедушки ушёл и от бабушки…

– Это долгая песня? Нет у меня времени слушать про всю твою жизнь, – нахмурился мельник. – Что тебе надо?

– Пусти меня пожить к себе, мельник. Может я тебе пригожусь. Только не ешь меня!

– Хм, от помощника отказываться это как Богу в лицо плевать. Что ж, пойдём. Работы у меня много.

– А ты меня точно не съешь?

– Не съем, – заверил его мельник, заходя обратно. – У меня непереносимость глютена.

Отлично они сработались и ужились: нелюдимый мельник стал приветливей с селянами, отчего и муки у него стали больше покупать. Дом небольшой рядом с мельницей себе построил. До того он привык к болтливому соседу, что даже сам просил его спеть всю песню до конца. Особенно ему понравилось, как в конце мучной шарик добавлял: «А я с мельником дружЁн, самый добрый в мире он».