Рассказы об армии

Я сел и написал. Майор взял заявление и пошёл к моему комбату.На следующий день я единогласно был принят кандидатом в члены. Нужно было видеть физиономию начальника политотдела бригады (подпольная кличка «Му-му»), которому впоследствии досрочно дали звание подполковника в возрасте 53 лет, когда бюро части утверждало решение о моём членстве в партии.

...

Окончание этой паскудной истории произошло за полтора месяца до окончания моей службы. В часть на учения приехал генерал...

- Ты что? Записывался на приём к генералу? – спросил меня комбат.

- О, нифига себе, - отвествую я.

- Ну, значит, это он тебя вызывает. Ты имей в виду: если что, мы тебя поддержим.

Генерал принимал в кабинете командира части.

- Товарищ генерал! ... явился по вашему приказанию, - рапортую я.

- Хам! Вор! Наглец! Мерзавец! Жалуешься тут везде...! – слышу я в ответ рёв генерала.

Я быстро провожу в голове массу вычислений: за дверью в приёмной всё слышно, сержанты в Советской Армии генералов не бьют, а то потом этих сержантов даже пилить не отправят.

Дождавшись паузы во всплесках ярости генеральской, я делаю два шага к столу и шёпотом произношу: «Сам дурак!». И наблюдаю переход организма от нормального состояния к апоплексическому удару. Лицо генерала стало фиолетового цвета, глаза завращались орбитально независимо друг от друга, нижняя челюсть зависла в нижней точке и мелко подрагивала в попытках вернуться на место. Я бросаю руку к околышу и ору изо всех сил, чтобы было слышно за дверью.

- Разрешите идти, товарищ генерал?!

И, поскольку челюсть продолжала свои возвратнопоступательные движения, я ору ещё раз.

- Есть, товарищ генерал!

Буцаю ногами по полу, изображая строевой шаг и оказываюсь в приёмной, где в полуобмороке сидят четыре сфинкса в форме, ожидающие вызова к высокому начальству и бледная секретарша.

Криво, одной стороной рта, чтобы не видели другие, я улыбаюсь даме, козыряю знамени части в коридоре и вываливаюсь на улицу. Несмотря на гадкое настроение, внутри радостно ворочается злорадство: «Скотина! Значит и тебе пришлось денежки вернуть» потому что я точно помню, что была пара платёжек с именем генерала-парашютиста якобы совершившего прыжки со спортивной командой.

-Ну? – встретил меня на дорожке возле казармы комбат.

- Я – хам, вор, наглец и мерзавец.

- Ага, - мрачно буркнул командир и, засунув руки в карманы, пошёл прочь, насвистывая «как хорошо в стране советской жить».

После учений, на совещании офицеров части, генерал вспомнил и обо мне.

- А ещё этот сверхсрочник! Наглец!...

То, что я – хам, вор и мерзавец, генерал предусмотрительно не упомянул.

- Командир части! Написать приказ и выгнать его из армии!

Командир части подполковник Гришмановский уткнулся взглядом в стол, что со стороны можно было принять за кивок согласия. В отличие от генерала, он точно знал, что для написания такого приказа нужно было сначала выгнать члена из КПСС. Но, зато, он не знал, что его самого выгонят из армии через несколько месяцев без права ношения форменной одежды и не утрудившись лишением при этом партийности. Сделано это было с подачи всё тогоже финансового гения, из-за которого разгорелся весь сыр-бор и которого он же так защищал. Гений же, пройдя через суд офицерской чести, выбился-таки в люди и стал настолько значимой фигурой в политическом бомонде страны, что ему с удовольствием пожимает руку сам Повелитель Времени.

...

39 Короткие рассказы.

Муму.

Новый начальник политотдела в звании майора сразу показал свою власть. Собрал в клубе всех офицеров части, вышел к микрофону, постучал по нему ногтем, порылся в боковом кармане, доставая бумаги. При этом два раза отчётливо произнёс «му».

- Ёпт! Упустить такое!

Сидевший в зале капитан, раскрыл планшет и начал быстро черкать по нему карандашом. Майор, тем временем, рассказывал о себе, службе и, увидев пишущего офицера, решил проявить к нему внимание.

- Что вы там пишите, товарищ капитан? Да, вы! Встаньте, когда я к вам обращаюсь! Неужели не можете найти другого времени для своей писанины?

- Я, товарищ майор, записываю за вами. Должен же я рассказать солдатам о новом начальнике политотдела.

- Да? А позвольте взглянуть на ваши записи?

- Вы обижаете меня своим недоверием, товарищ майор.

Капитан поднялся на сцену и подал бумагу. Майор углубился в чтение.

- Так... учился, служил... А что это за «муму»?

- Не знаю, товарищ майор. Я сам собирался у вас спросить. Вы в самом начале, сказали «му-му».

- Я не говорил!

Капитан, обращаясь к залу, спросил.

- Товарищи офицеры! Кто слышал, как товарищ майор сказал «муму», поднимите руки?

Единогласно.

...

Хлопчик.

Подполковник был настолько маленьким, что парашют развернулся при раскрытии, сложился опять и рухнул всей своей тяжестью на собственные стропы. Прихватив одну из них, купол раскрылся заново. Глубокий перехлёст! Подполковник поднял голову и остолбенел: вместо привычного кругляка, над головой была какая-то неправильная «восьмёрка». Он не помнил, что надо делать в таких случаях, хотя и слышал инструктаж перед прыжками.