Рассказы о Вике Коффине (ЛП)

Представитель обвинения потребовал исключения Кембла из состава жюри, так как к этому времени стало известно, что он задолжал кучу денег Перкинсу. Из этого вытекало, что Кембл мог быть настроен не в пользу убитого. Также этот юрист высказался в том духе, что подозрения могли пасть на самого капитана, если бы он не отплыл в тот самый день, вечером которого был убит ростовщик. Судья задумался, но затем указал, что практически каждый судовладелец в Сиднее был должен убиенному, и в любом случае, Кембла следовало исключать из состава жюри присяжных до начала суда, а никак не позже.

Просачивались и другие истории. Какой-то присяжный пытался принудить Кембла к изменению мнения — сначала настойчивой аргументацией, а затем сомнениями в его умственных способностях. Но все это было бесполезной тратой времени. Как Си-Би объяснил Вику, любой, кто плавал со Стариком, знал, насколько упрям тот был — как будто изменение мнения принесет ему неудачу.

Они стояли, облокотившись на планширь, наблюдали за полетом чаек над спокойной гаванью и слушали шумы вечно делового города.

— Ты долго плавал с ним? — спросил Вик.

Си-Би покачал головой.

— Он нанял нас в Отакау, доставив груз провизии на тамошнюю китобойную станцию. Все его матросы покинули судно и завербовались на китобойцы, так что ему пришлось нанимать новую команду. А я уже хватил китобойной жизни и был сыт ею по горло, так что с радостью ухватился за эту возможность. Но узнать его получше не требуется долгого времени.

И в самом деле не требуется, задумчиво согласился Вик, и они принялись гадать, как долго им придется торчать в порту, пока старый Кембл упирается на своем. Но вскоре все внезапно изменилось. В порт прибыло судно, на борту которого находился человек, который дал показания по этому делу. Он видел, как катер Стоуна вышел из бухты Рашкаттерс-бей, а спустя полчаса встретил Перкинса, едущего верхом на лошади по дороге Мару-Трек. Таким образом, стало очевидно, что Джим Стоун не мог быть убийцей. Судья воздал хвалу Господу за то, что не допустил ошибки правосудия, закрыл дело и распустил жюри присяжных.

*

По возвращении на борт судна капитан Кембл выглядел как обычно, но (что не удивительно, наверно) слег через два дня после выхода в рейс. Си-Би назначил Вика вторым помощником, и они вдвоем вполне справлялись с управлением, хотя погода постоянно ухудшалась. На пятый день, когда шторм разыгрался не на шутку, а Вик с трудом справлялся со штурвалом, на палубе появился капитан, выглядевший бледным и встревоженным.

— Необходимо сделать поворот и лечь на курс зюйд, — сказал он. Вик посмотрел на него с удивлением, так как ветер, хоть и был штормовым, дул в нужном им направлении.

Старик произнес:

— Я знаю это море как свой собственный задний двор, и я знаю, что этот ветер скоро переменится.

Затем, не ожидая ни ответа Вика, ни прибытия Си-Би, он прогремел сильным голосом, таким же сильным, каким он был в молодые годы:

— Все наверх!

После этого он повернул свой бриг так же бережно, как мать обходится с собственным ребенком. Когда пошли в бакштаг и обрасопили соответственно реи, с севера налетел мощный шквал и ударил прямо в корму.

— Так держать! Не менять курс! — кричал Старик, и только когда шквал пронесся, он упал ничком на палубу.

Вик передал руль матросу, подхватил капитана и снес его вниз в каюту. Тело пожилого человека было таким легким и хрупким, что Вик удивился тому, что тот пошевелился лежа на койке.

— Я сделал все что мог, — прошептал Старик, — провел судно сквозь шквал. Теперь беритесь за дело — ты и Си-Би.

Вик укутал его одеялом, дал напиться, но было видно, что капитан долго не протянет. Вик решился спросить:

— Сэр, можно вас спросить?

Веки Кембла затрепетали, и затем он уставился на Вика пронзительным взглядом:

— Хочешь знать, почему ты оказался на борту моего брига, малыш?

— Да, сэр, — ответил Вик. — Я не верю в то, что моя родня отказалась от меня.

— Они сделали это ради спасения твоей жизни, сынок. Ты очень дорог твоей матери, наверно потому, что она до сих пор влюблена в твоего отца. Она испугалась того, что ты присоединишься к походу вождя Те Тера и погибнешь в бою. Именно поэтому она уговорила меня забрать тебя на борт — чтобы быть уверенной в том, что это не случится.

— Спасти мою жизнь? — повторил Вик.

Прибыв на родной берег, он увидел, как собираются каноэ, но битва, на которую они направлялись, для него не имела никакого значения. Его увезли в Америку до того, как он мог бы узнать о каких-то древних обидах.

— Я никогда не хотел быть воином, — удивленно произнес он.

— В таком случае ты здорово отличаешься от остальных маори, — попытался рассмеяться Кембл, но закашлялся и отпил из чашки, поданной ему Виком. — Я провел судно сквозь шквал, а теперь полагаю, что следую в последнюю гавань. Хочешь еще что-то спросить, пока я не отошел?

— Эээ…

— Спрашивай, мальчик, у тебя еще есть шанс.

— Ведь это вы убили ростовщика, не так ли? Из-за того, что он надоедал с возвратом денег и грозил забрать бриг.

Кембл снова открыл глаза.