Рассказы о Розе. Side A

Во имя Отца и Сына и Святого Духа… последний раз на исповеди я был три дня назад… Я пил алкоголь, я плохо думал о людях, я пропустил два дня… братья Розы ходят на мессу каждый день… еще я тщеславен… я всегда мечтаю о таком величии, что могу даже ударить себя по щеке, чтобы вернуться на землю… Еще я постоянно думаю о своем друге, думаю о том, что он уходит от Бога – от Братства – он пришел в Братство, потому что его позвал голос Бога, и он сам нашел дорогу в Рози Кин; он приехал однажды дождливой ночью; мы все сидели и смотрели «Титаник», а Грин встал, вышел в гараж, завел машину и поехал; и он учился со мной несколько лет, сделал в Рози Кин сад среди развалин, спас Изерли Флери; а теперь ему нет места в Церкви, он уходит от нас, и никто его не удерживает – и даже Бог – а я никак не могу с этим смирится – Изерли ушел, и все были рады за него, а Тео мне жаль потерять – он мой большой-большой друг; я знаю, что у него в миру всё будет хорошо – просто очень хорошо – он будет рисовать комиксы, ездить по своим выставкам, фестивалям комиксов, давать интервью, потом снимут фильм по его истории, он сам снимет фильм – и у него будут красивые женщины и красивые дети – его постоянно разглядывают девушки, потому что в нем это есть – свобода от Бога, не то, что во мне – сразу видно, что я занят давно и надолго – я даже не знаю, верит ли он еще… это для нас вера – часть тела – четвертое измерение – нам не понять, как это не верить – ведь это как физика – как можно верить или не верить в физику – это невидимая реальность, ее не потрогать, но всё работает по ее законам – хотя много людей, которые и в физику не верят, в законы Ньютона и дополнения и поправки Эйнштейна, а уж Хокинг для них детский писатель – так же вера для меня, Ричи, Дилана, тебя – вера, как четвертое измерение – расширение пространства и времени – вот Дилан и проходит время и пространство легко, как скоростной поезд, чтобы спасти кого-то в Латинской Америке или России, я пишу, вяжу слова в носки и шарфы, а Ричи… убивает… моя жизнь была предопределена с самого начала – я хотел стать писателем – и я им стал – и я знаю всё о книгах, фильмах, картинах, движениях культуры, и я рассказываю истории людям – и мне просто жить, я могу не отвлекаться на поиски себя – а Тео – он искал себя, когда приехал в Братство, а теперь мы его подвели… он оказался лишним… и я не знаю, верит ли он… мы с ним никогда не говорили о вере – Боже мой, мы даже о женщинах говорили – а о вере никогда – вдруг для него и не было никакого Бога, Иисуса – а только Братство, Церковь – как приключение – ведь для многих Церковь – это просто поиск себя – и он идет искать дальше… Я всё время думаю об этом – если он не верил, значит, он обманул всех нас… тогда вот почему ему не дают назначения – все это поняли, кроме меня – что он не верит… вдруг он не верит – тогда он в опасности – или нет – что же мне делать с этими мыслями?

– Какой ты милый, Дэмьен, ты всего лишь боишься того, что думаешь о ком-то плохо – вот и весь твой грех – ты любишь всех людей… Если это тот Тео, про которого я знаю – Теодор Адорно – то ему готово назначение – «камень во главе угла» – просто ему еще не позвонили. Оставь это, у него своя история. Тебе это поможет перестать переживать и предаться всем сердцем библиотеке и кулинарным прогулкам по Асвилю?

Дэмьен шел по улице и улыбался – он плохо думал о Тео – и это грех – Тео хороший. Он спросил у всех ларьков с открытками «Дорожные рисунки» и собрал восемь. На всех были нарисованы разные европейские города – не центральные – а скорее, локально знаменитые, как Асвиль – и была открытка с Нотернборо, с Университетом! С лавочками внутреннего двора возле философского факультета; Дэмьен купил марку с еще одним Собором и кинул открытку в ящик – вот Тео обрадуется – и Дэмьен здесь так рад за Тео – и в мире должно пошатнуться сегодня что-то от такого количества радости – война закончится где-нибудь или бездомное животное обретет дом…