Рассказы о Розе. Side A

– Эротовизуальная наследственность. Ну, завтра пришлешь адрес. Спасибо. Ладно, давай. Спокойно ночи. Пофоткай завтра библиотеку, пришли мне.

– Хорошо.

Дэмьен думал, что почитает – у него в ридере была вся Айн Рэнд, большинство идей ему казались наивными такими, девочковые размышления об экономике, но сам стиль развития драмы – предельно романтичный – очаровывал, но заснул мгновенно; и проснулся резко, от стука входной двери – кто-то вышел или вошел, и колокольчик зазвенел. Сначала он не понял, что это за занавеси вокруг – будто плыл в красно-белых облаках, подумал, что еще спит; что это часть сна – он в принцессиной кровати; потом вспомнил, что он у отца Декампа в гостях, и что его никто не будит, и что он вообще не знает, который час, а жизнь идет где-то там и не понятно, что о нем думают, раз он всё пропускает. Дэмьен запаниковал, выпутался из занавесок, выпрыгнул на теплый паркет, заискал наручные часы, они были под подушкой, видимо, ночью придавили руку, и он их бессознательно расстегнул – было семь утра всего лишь; в интернете в расписании месс первая была в девять утра; не катастрофа; выглянул, босой, взъерошенный, в гостиную. Никого не было. Вряд ли что-то где-то срочное происходило без него. Может, Клавелл отправился на рынок за самыми вкусными продуктами. Изерли так делал, и Тео потом – ездили на джипе за едой на фермерский рынок в какую-то немыслимую рань и привозил к завтраку домашний йогурт или паштет. Вдруг он совсем один в этой огромной роскошной квартире, полной нарисованных голых женщин… Дэмьен был очень застенчив – как всякий книжник – не нелюдим, а именно что застенчив – если отца Декампа нет, и Клавелла, что же делать? Мысль о передвижении на пока еще неосвоенном пространстве пугала его. Как, например, здесь можно сделать себе чай? А если он захочет уйти, в Собор, на мессу и в библиотеку, о которой мечтал, влюбившись, что делать с дверью, закрывать или нет, вчера Маттиас сказал, что они не закрывают дверь вообще, и если да, то где ключи…

– Чаю? – раздался голос сзади. Дэмьен подпрыгнул и обернулся – это был Клавелл; мальчик покраснел; что Клавелл думает о нем – ходит тут везде… хотя от своей комнаты Дэмьен проделал всего два шага, в сторону туалета и ванной, что естественно для проснувшегося человека… а вдруг они спят… а он тут ходит – топ-топ, как разбушевавшийся кот из рассказов Вудхауза… Клавелл же улыбнулся – все мысли мальчика читались на его красивом юном лице, как титры в немом кино; такой взъерошенный, удлиненная модная стрижка, в этой свой шикарной футболке с картой Уайтчепела и клетчатых красно-коричнево-черных фланелевых пижамных штанах; босой; даже пальцы на ногах красивые, ноготки будто наманикюренные; смешной и очень приятный мальчик; Клавелл не был католиком, он был протестантом, как и полагается порядочному асвильцу, но иногда к отцу Дэмьену наезжали эти… братья Розы, и другие молодые католики, и они были все очень приличные и интересные гости; и все священники из Собора тоже были хорошими – Клавелл был рад, что у Дэмьена Декампа всё так хорошо сложилось с кругом общения хотя бы. А кризис веры и тридцати трех лет – это естественный экзистенциальный процесс. Понятно, что Декамп его переживает, как будто это только у него и впервые, как все Декампы воображая себя центром Вселенной… но ведь это как время года – никто не любит зиму… Прошлый кризис, семнадцати-восемнадцати лет, послешкольный, закончился переходом в католичество; этот, надеялся Клавелл, закончится чем-то более веселым для хозяина – кругосветным путешествием, например, написанием детектива-бестселлера, уходом в профессиональный конный спорт, или скандальной женитьбой, или хотя бы незаконным ребенком.

– Я… я так волнуюсь, что что-то пропустил.

– А вы что-то планировали?

– Нет… но… я же приехал работать. А где отец Дэмьен?

– Месье Декамп в конюшне. Он всегда там по утрам. Он не стал вас будить, сказал, что потом как-нибудь прокатит Вас на своих лошадках.

Дэмьен дрогнул.

– Не катаетесь?

– На лошадях?

– Месье Декамп это весьма ценит в людях – любовь к верховой езде.

– Ох, нет, увольте… у нас в Братстве были лошади… но я… был негоден, я только сено туда-сюда перекидывал и убирался. Такие большие животные… мне и с кошкой не справиться… А почему не в Соборе?

– Он давно уже не ходит в Собор по утрам. Это было давно – Собор, Собор, всё время Собор… Теперь там есть кому быть, и месье Декамп порой лишний – он сам так говорит, я не придумываю, простите – приходит расстроенный и говорит – я там лишний. Он вернется к завтраку, где-то через пару часов. Что хотите на завтрак? – Клавеллу было приятно увидеть, как мальчик расслабился и даже подумал, а не пойти ли подавить еще подушку эти пару часов; а Дэмьен заметил, что Клавелл не называет отца Декампа «отцом». – Хотите чаю, кофе сейчас? Завтрак? Что хотите на завтрак? Или еще поспите?