Читаем Рассказы о Родине полностью

— Товарищ Президент! Докладывает Чистяков! Мною раскрыт заговор! Система ГАС «Выборы» совершает самостоятельные действия, которые неподконтрольны руководству нашей страны, Партии и Правительству! — взволнованно оттарабанил Сергей Васильевич. — Цель — дискредировать избирательную систему, подорвать стабильность в нашей стране!

— Чистяков? Это который… — удивленно начал Президент.

— Так точно! Тот самый! — обрадовался Сергей Васильевич. — У меня есть две версии происходящего! Первая: система ГАС «Выборы» действует по своей воле, потому что в ней завелся искусственный интеллект! Вторая: система ГАС «Выборы» на самом деле является агентом влияния, внедренным американскими разработчиками программного обеспечения! В любом случае, Машина будет совершать непредсказуемые поступки… Ввиду грядущих президентских выборов… Свободных и честных не получится ведь… Она взбесилась, товарищ Президент!

— Чушь!

По крыше Центризбиркома тихо и нежно, будто балетными чешками, зашуршала штурмовая группа отряда «А». В грудь и лоб Сергея Васильевича уперлись тонкие красные лучики. И хотя старик знал — так щупают мишень лазерные целеуказатели спецназовских винтовок, ему все равно казалось, что это Машина смотрит на него насмешливо тысячей своих глаз.

— Слушай, Чистяков, — Президент понизил голос. — Открою тебе государственную тайну. ГАС «Выборы» не может ожить. Никакой системы нет.

— Как?! — растерянно пробормотал Сергей Васильевич и полез в штаны за корвалолом. — Как нет?

— Тут технические детали… Погоди, вот глава Центризбиркома трубку рвет. Слушай!

— Все программное обеспечение Машины — это экселевская табличка! — радостно сообщил смертнику другой голос — толстый, чинный.

— Ажурная работа! Какие бы цифры ни были — в итоге у всех вместе все равно получается ровно сто процентов. Сама, собака, пересчитывает, представляешь? Скажем, у нашей Партии — восемьдесят процентов, тогда у коммунистов — десять, и у демократов — десять. А вместе — сто! А вот, например, у нашей Партии семьдесят девять с половиной процентов, у коммунистов — двенадцать и семь десятых… И она тут же сама считает, сколько у демократов. У нас ведь раньше как было? Начнут голоса в прямом эфире подсчитывать — и вечно тебе: то сто три процента в итоге, то девяносто восемь! Никак не сходилось, позор на всю страну. Но теперь американцы нам все отладили. Теперь у нас настоящая демократия западного образца будет. Без ошибок и скандалов. Гейтс лично привозил дискету, устанавливал. Электронное голосование! И бюллетеней никаких не надо. Всего-то нужно — десять кнопок с цифрами, запятая и кнопка «Ввод». Прогресс — его не остановить!

— Погодите… Постойте… А зачем же вам все эти железные ящики по всей стране? В них-то что? — путаясь в мыслях, прохрипел Чистяков.

— Для солидности, — сказал глава Центризбиркома. — И чтоб наводить страх на вассалов! А внутри у них, Чистяков, лампочка. Светодиодная, по последнему слову техники. На тридцать лет стабильности в стране должно хватить!

— Теперь у нас всегда сто процентов будет, — вступил Президент. — Так что ты, Чистяков, за выборы не переживай. Обеспечим. Нет никакого бога из машины.

Красные лучики собрались в рой, успокоились и заглянули Сергею Васильевичу прямо в зрачки, прямо в душу. Это он вечности в глаза смотрит, понял старик.

— Погодите… — пересохшим языком проворочал он. — Но если этого бога нет… Кто же тогда вводит цифры?

<p>Не от мира сего</p>

Над крышами Грановитой палаты, над колокольней Ивана Великого, над Государственным Кремлевским дворцом плыл легкий белый дымок. Морозный воздух пах необычно — вроде бы гарь, но сладкая, странная. Раньше ее списывали на ароматные испражнения труб «Красного Октября». Но шоколадную фабрику давно попилили на лофты и галереи. И поэтому казалось, что воздух подслащивают специально, чтобы отбить какой-то другой, тревожный привкус.

Отец Мефодий, вышедший подышать за компанию с соскучившимся по куреву Зыкиным, дымок сразу приметил. Обернувшись к Зыкину, который ломал спичку за спичкой, пытаясь прикурить, он с невинным видом поинтересовался:

— Что, уже прогреваете?

Зыкин ответил не сразу: сначала зачем-то протер крупный значок с державным триколором на лацкане строгого пиджака, потом затянулся. Наконец кивнул.

— Проверяют исправность. От ваших, кстати, — он кивнул на старинную, но все такую же стройную, словно Людмила Гурченко, колокольню, — тоже дым валит.

— Колокольня Ивана Великого не в собственности РПЦ, — мягко возразил отец Мефодий. — С семнадцатого года, после большого передела ваши отобрали.

— А Храм Христа Спасителя? — не отставал Зыкин. — Вчера ночью ехал мимо, гул от него как на Байконуре.

— Бдим и молимся всенощно, — отец Мефодий потупился. — О спасении человеков от страшной напасти, от гнева Господня.

— А сами тем временем лыжи навострили, — Зыкин очертил окурком плавящиеся на ярком декабрьском солнце золотые кресты.

— Мы можем лишь молиться, предотвратить катастрофу не в наших силах, — печально вздохнул священник. — Это удел мирян…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное оружие
Абсолютное оружие

 Те, кто помнит прежние времена, знают, что самой редкой книжкой в знаменитой «мировской» серии «Зарубежная фантастика» был сборник Роберта Шекли «Паломничество на Землю». За книгой охотились, платили спекулянтам немыслимые деньги, гордились обладанием ею, а неудачники, которых сборник обошел стороной, завидовали счастливцам. Одни считают, что дело в небольшом тираже, другие — что книга была изъята по цензурным причинам, но, думается, правда не в этом. Откройте издание 1966 года наугад на любой странице, и вас затянет водоворот фантазии, где весело, где ни тени скуки, где мудрость не рядится в строгую судейскую мантию, а хитрость, глупость и прочие житейские сорняки всегда остаются с носом. В этом весь Шекли — мудрый, светлый, веселый мастер, который и рассмешит, и подскажет самый простой ответ на любой из самых трудных вопросов, которые задает нам жизнь.

Александр Алексеевич Зиборов , Гарри Гаррисон , Илья Деревянко , Юрий Валерьевич Ершов , Юрий Ершов

Фантастика / Боевик / Детективы / Самиздат, сетевая литература / Социально-психологическая фантастика