Рассказы о природе

Хищник уже разинул рот, чтобы с налёту проглотить смелого малыша. Тогда Остропёр неожиданно бросился вперёд и вбок. Одна из колючек царапнула окуня по щеке. Это был ловкий удар. Всё тело окуня покрыто толстой чешуёй. В такой броне ему не страшны колючки. Но глаза и щёки его не защищены.

Окунь испугался, что Остропёр выколет ему глаз, и отступил.

* * *

Дни шли за днями.

Как-то утром Остропёр открыл обе двери своего дома и стал проветривать помещение. Он проделывал это каждый день, чтобы икра не покрывалась плесенью.

Он встал около двери и быстро-быстро замахал крылышками-плавниками. Лёгкие волны пробежали через весь дом.

Вдруг икринки одна за другой начали лопаться. Из икринок выходили крошечные рыбки. Они были совсем прозрачные, точно из стекла. У каждой под брюшком висел большой желточный пузырь. Слабенькие рыбки качались на своих пузырях, словно привязанные к поплавкам. Это у них были узелки с провизией: новорождённые колюшата питаются желтком, пока не выучатся ловить червяков.

Настало для Остропёра самое трудное время. Надо было пасти шалунов-ребятишек. А их было так много: целая сотня!

Тут ещё на беду появилась в лесу громадная щука. Щука эта была самым сильным, самым прожорливым и самым хитрым чудовищем. Она хвостищем поднимала со дна муть, кругом неё становилось темно, и не было видно, где она прячется.

И вот раз целая стайка остропёровых ребятишек, шаля, удрала в лес. Остропёр живо загнал остальных колюшат в дом и кинулся за шалунами. А щука уже заметила рыбёшек. Она разинула зубастую пасть и – хап! – проглотила разом полстайки колюшат. Хап! – и другая кучка исчезла в её широкой глотке.

Тут Остропёр сам кинулся в раскрытую пасть чудовища.

Но щука мигом запахнула рот. Ей совсем не хотелось глотать Остропёра: его острые, твёрдые иглы насквозь продырявили бы ей кишки. Другое дело – молодые колюшата: иглы у них ещё мягкие, как у новорождённого ёжика.

Осталось у Остропёра ещё много ребят. С каждым днём их пропадало всё больше и больше: то щуке попадутся, то окуню, то жукам.

Но хлопот не убавлялось: чем меньше становились узелки под брюшком у рыбёшек, тем труднее было отцу поспевать за ребятами. Они становились всё проворнее.

Наконец молодые колюшки съели всю свою провизию в узелках и научились таскать червяков из-под камешков.

Иглы их выросли и стали твёрдыми. Теперь они не нуждались больше в заботах отца: сами могли находить себе еду и защищаться от врагов.

Последняя стайка ребят скрылась в лесу, – и вот Остропёр остался один на поляне.

Яркие краски на его теле давно потускнели, весь он стал серый, худой и невзрачный.

Он так устал, что забыл даже глядеть на небо: не мелькает ли там тень быстрых крыльев?

Вот тут-то и схватил его рыбий разбойник – зимородок.

Быстро просунулись из серебряного неба острые ножницы, ущемили Остропёра поперёк тела и потащили вверх – в пустоту.

Ещё раз увидел Остропёр другое, синее-синее небо, мелькнули у него перед глазами высокие зелёные деревья. Потом круглый рот его широко раскрылся.

Остропёр стал задыхаться, задыхаться, задыхаться… и вдруг почувствовал, что летит вниз.

Острые колючки и тут сослужили ему верную службу: зимородок больно наколол себе о них глотку и выпустил свою добычу.

Я проходил в это время по берегу речки и видел, как он выронил рыбку из клюва. Она упала на песок как раз у моих ног.

Я поднял израненного Остропёра, отнёс домой и посадил в банку из-под варенья.

Теперь Остропёр выздоровел. Он не так красив, как золотые рыбки, но куда интереснее их.

Когда придёт весна, я пущу к нему серебристо-голубых самок. Он сейчас же примется строить себе дом. И уж тут, в стеклянной банке, все мои гости могут увидеть, как ловко это делает простая рыбка-колюшка и сколько трудов ей стоит вы́ходить смешных маленьких колюшат с большим пузырём под брюшком.

Сказки

Приключения муравьишки

Залез муравей на берёзу. долез до вершины, посмотрел вниз, а там, на земле, его родной муравейник чуть виден.

Муравьишка сел на листок и думает:

«Отдохну немножко – и вниз».

У муравьёв ведь строго: только солнышко на закат, –  все домой бегут. Сядет солнце, –  муравьи все ходы и выходы закроют – и спать. А кто опоздал, тот хоть на улице ночуй.

Солнце уже к лесу спускалось.

Муравей сидит на листке и думает:

«Ничего, поспею: вниз ведь скорей».

А листок был плохой: жёлтый, сухой. Дунул ветер и сорвал его с ветки.

Несётся листок через лес, через реку, через деревню.

Летит Муравьишка на листке, качается, чуть жив от страха.

Занёс ветер листок на луг за деревней, да там и бросил. Листок упал на камень, Муравьишка себе ноги отшиб.

Лежит и думает:

«Пропала моя головушка! Не добраться мне теперь до дому. Место кругом ровное. Был бы здоров – сразу бы добежал, да вот беда: ноги болят. Обидно, хоть землю кусай».

Смотрит Муравей: рядом Гусеница-Землемер лежит. Червяк червяком, только спереди – ножки и сзади – ножки.

Муравьишка говорит Землемеру:

– Землемер, Землемер, снеси меня домой! У меня ножки болят.

– А кусаться не будешь?

– Кусаться не буду.

– Ну садись, подвезу.