Рассказы о котовцах

Два извечных хлебороба, два ветерана русско-японской войны и первого мирового побоища, словно завороженные, долго глядели вслед комкору и диву давались, что их сложная и маловероятная миссия закончилась вдруг легко и просто.

- Большой души человек, - сказал седоусый, когда комкор завернул за угол дальнего дома.

- На то он и Котовский, - заключил бородач. - Недаром про него добрые песни сложены.

Переступив порог калитки, Котовский остановился.

У крыльца дома, на длинной скамейке, сидел в парадной сЬорме взводный Василаки - давний соратник Котовского. Завидев комкора, Василаки порывисто встал, шагнул ему навстречу, и они дружески обнялись.

- Здравствуй, кунак, здравствуй, приетен, давненько мы с тобой не виделись, - молвил Котовский, отпуская из объятий земляка-бессарабца. Зачем пожаловал, рассказывай?

- Приехал к вам с разрешения командира полка, а зачем - сами понимаете, Григорий Иванович, - смущенно ответил Василаки, теребя в пальцах кожаный темляк на эфесе сабли.

Котовский сел на скамью, жестом руки пригласил сесть Василаки.

- Как здоровье, настроение? - вопрошал Котовский, разглядывая Василаки. - Что там у вас, в Бердичеве, какие новости?

Василаки опустил голову, глубоко вздохнул:

- Болит душа у бессарабцев, Григорий Иванович.

Соберутся наши молдаване и хотинцы после вечерней поверки на бережку бердичевской Гнилопятки, поговорят, повздыхают, глядя на другой берег, словно за Днестр, померещутся каждому свои близкие и родные, и опять все разойдутся по казармам. - Поразмыслив, поглядел на Котовского вопрошающе. - А что слышно, Григорий Иванович, насчет разрешения организовать нашу коммуну в Ободовке? Засохло это дело, что ли?

Котовский по-отечески положил свою широкую ладонь на плечо Василаки.

- А ты легок на помине, приетен, приехал в самую пору. Решение правительства о передаче нам имения в Ободовке будет на днях подписано. Спасибо товарищу Фрунзе. Это его заботами продвинут вопрос о создании на угодьях графа Сабанского нашей бессарабской коммуны.

Морщинки на лице Василаки разгладились, глаза оживились.

- Спасибо товарищу Фрунзе. Значит, болеет человек душой за судьбу бессарабцев.

- Все болеют, друг мой, - задумчиво сказал Котовский. - И партия, и правительство, и все честные люди нашей страны болеют за судьбу красных бойцов, утративших родину. А вопрос о коммуне решен окончательно, теперь дело за нами.

И Котовский обстоятельно рассказал Василаки о том, как будет проведена демобилизация бессарабцев и организован их отъезд в Ободовку.

- Дадим вам по долгосрочному кредиту, - продолжал Котовский, загибая палъцы, - и деньги, и тягло, выделим повозки и упряжь, обеспечим на дорогу фуражом, продуктами, словом, в обиду не дадим, поможем всем, что будет в наших силах, только бы дать вам возможность на первых порах надежно осесть на земле и по-настоящему взяться за новое, большое и важное дело...

Василаки слушал, удовлетворенно покачивая головой, и внимательно разглядывал такие знакомые и дорогие ему черты мужественного лица прославленного земляка и военачальника, на которого всю гражданскую войну котовцы-бессарабцы уповали как на человека, кто мог и страстно желал освободить их родину от засилья оголтелой военщины и жадных, мстительных бояр королевской Румынии.

- Неужто навсегда зажился на нашей земле румынский боярин? - сказал Василаки глухим голосом и, подняв потемневшие глаза на небо, глубоко вздохнул. - Неужто не изгоним всю эту нечисть с земли нашей дорогой Бессарабии?

Котовский тоже вздохнул, задумался, потом снова положил руку на плечо Василаки и убежденно промолвил:

- Черная неправда так же, как и подколодная гадина, живет недолго. Пройдет немного времени, и наша правда восторжествует. В ближайшие годы наш народ, наша Красная Армия наберут силы, встанут грозной стеной на берегах Днестра, и королевская Румыния образумится и уберется с нашей земли...

Котовский поглядел на наручные часы, решительно поднялся со скамьи и пригласил Василаки в дом, где Ольга Петровна, жена Котовского, накрывала стол белоснежной хрустящей скатертью, постукивала тарелками и столовыми приборами.

- Пойдем, земляк, отдадим дань гостеприимству Ольги Петровны. А о бессарабских делах, о делах нашей будущей коммуны обстоятельно поговорим вечером.

Василаки поблагодарил за приглашение и вслед за Котовским благоговейно переступил порог дома радушного хозяина.