Рассказы о юных героях

В доме Вали поселился Степан Диденко. И мальчик его сразу возненавидел за то, что тот работал на заводе на немцев. «Ещё вежливым, добреньким притворяется!» — со злостью думал Валя. Но скоро и его старший брат с двумя одноклассниками вынуждены были пойти работать на фашистов. «Иначе мы с голоду помрём…» — объяснил брат.

* * *

Как-то вечером Диденко пришёл домой и увидел Валин ботинок с почти отодранной подошвой. Поднял его, чтоб починить, а там — листовки.

— Так это ты расклеиваешь их в городе? — спросил он утром.

— Ну я! — ответил с вызовом Валя. — Я — не как вы, на фашистов не работаю. Я их ненавижу!

— Правильно, что ненавидишь. Только не кричи об этом на каждом углу, ладно? — улыбнулся Диденко. — У меня к тебе поручение: сделай тайник в лесу. За Шепетовкой, где сражалась наша часть, собери патроны и оружие. Только осторожно — это дело опасное. Спрячь всё в тайнике. Сможешь?

— Так вы наш?! — изумился Валя.

— Позже узнаешь… А мне на работу пора.

Целый день Валя готовил тайник в лесу. А когда в выходной пришёл на место сражения, увидел там брата и обоих его одноклассников.

— Так вы тоже?! — удивился он.

— А ты что думал? Только тебя брать не хотели, решили, мал ещё.

Позже Валя узнал, что Диденко был советским офицером, попавшим в плен. Ему удалось в первый же день бежать из концлагеря, и директор лесозавода Остап Горбатюк устроил его на работу, дав фальшивые документы. Они оба — Горбатюк и Диденко — создали в Шепетовке подпольную организацию.

Скоро и Валя стал настоящим подпольщиком: он подсчитывал, сколько у немцев танков, определял, где оружейный склад и где продовольственный. Однажды выкопал ручной пулемёт, зарытый на мясокомбинате, разобрал его, уложил в корзину, прикрыл тряпьём и провёз через всю Шепетовку на велосипеде в лес. Потом Вале поручили и вовсе рискованное дело: шестнадцать военнопленных бежали из лагеря, фашисты искали их с собаками, а он провёл всех в лес и передал учителю из соседнего города, который собирал людей в партизанский отряд. Звали учителя Антон Захарович, и Валя с ним встречался не раз.

По заданию партизан Валя с друзьями закладывали мины на шоссе и подорвали несколько автомобилей. Но однажды мина взорвалась под крестьянской телегой. Крестьянина выбросило в канаву, а лошадь погибла. И тогда им запретили минировать.

— А давайте устроим засаду на шоссе, — предложил Валя друзьям.

И они засели в кустах у дороги. Ждать пришлось долго. Наконец вдалеке показалась легковая машина, а следом — две грузовые с солдатами.

— Уж больно их много, — засомневались ребята. — А ну как поймают нас?

Они легли за кустами. Машины приближались, и вдруг за стеклом легковой Валя увидел самого Кёнига, начальника жандармерии. Вот так удача!

Через несколько секунд трое мальчишек выскочили на дорогу, что-то швырнули под легковую машину и тут же скрылись в кустах. А ещё через мгновение раздались три мощных взрыва, и изуродованная дымящая легковая машина опрокинулась набок. На неё тут же наскочил грузовик с солдатами, не успевший затормозить. Солдаты выпустили по кустам несколько очередей из автоматов, но углубляться в лес не решились.

После убийства начальника жандармерии гитлеровцы ещё больше озверели и стали хватать всех, кто попадался под руку. Однако подросткам вместе со взрослыми подпольщиками тем не менее удалось захватить продовольственный склад, уничтожив охрану, поджечь нефтебазу, а через неделю и склад стройматериалов.

Но среди подпольщиков появился предатель. Он-то и выдал самого Горбатюка, которого сразу арестовали. Партизаны решили во что бы то ни стало спасти своего товарища и стали готовить ему побег. Только не успели — Горбатюк умер во время пыток.

— Надо уходить, — сказал Диденко, — иначе завтра нас всех арестуют.

Он повёл подпольщиков вместе с их семьями через леса в Белоруссию. Там в селе Дубницком была база большого партизанского соединения под командованием Антона Захаровича — того самого учителя, которому Валя передал бежавших военнопленных. У партизан был даже аэродром, и через несколько дней за женщинами и детьми прилетел самолёт. Однако Валя лететь отказался.

— Как тебя зовут? — спросил командир отряда. — Я так и не успел запомнить твоё имя.

— Котик… Валентин Александрович, — отозвался Валя.

— А лет тебе сколько?

— Четырнадцать… будет.

— Почему же ты, дорогой мой Валентин Александрович, не хочешь лететь? Тебе учиться надо. А тут война. Война — дело не женское и не детское. Это — мужское дело.

— Не мужское, а всенародное, — возразил Валя.

— Ладно, ступай в отряд, — улыбнулся командир.

* * *