Рассказы о джазе и не только (41 и 42)

Hо все это произошло потом, а в начале, как и подобает, дали "слово" гостю. Артист со спортивной легкостью взбежал на сцену, поглядел на висевшие окрест портреты маститых, известных всему миру композиторов и, как показалось патриотически настроенным зрителям, струхнул немного. Страна с такими музыкальными традициями (один 19-й век чего стоит)! Hачал он свою "речь" с исполнения монковской "Около полуночи". Поиграл, поиграл и, видя невероятно-восторженный прием, весьма освоился, оттаял и, спустившись в зал, решил послушать и представителей Великой Страны Советов.

"Представители" были, все в полной боеготовности и собирались лечь костьми, но отстоять честь отечественного джаза пред заморским супостатом. И отборные силы были брошены "в бой"! Выступают один за другим наши мастера, пыжатся, тужатся, из кожи вон лезут, а на лице супостата нет и следа, не то, чтобы восторга, но даже и одобрения, скорее - полное недоумение. Вот до чего довели большевики искусство в России - думает, наверное, супостат-ревизор.

- Что же делать и кто виноват? - задается извечными русскими вопросами наш джазовый "фельдмаршал", нервно поправляя указательным пальцем очки на носу, видно, пора пускать в ход, хоть и не джазовые, но резервы - последняя надежда на них. Одним словом не "джем", а какое-то "Бородино" получилось, но Москву не сдадим: но пасаран, так но пасаран!

И вот резервы пущены и уже заголосили на сцене, оказавшись фольклорным ансамблем Покровского. Лицо "ревизора" под народный вой и улюлюканье, стало преображаться в нужную нам, одобрительную сторону. Очки "фельдмаршала" сразу же радостно заблестели. Инициатива перехвачена, противник в замешательстве, надо не дать ему опомниться и добить на корню! Последняя надежда на ... И тут, к не в меру разгулявшимся народникам, присоединился некто длинноволосый, в черной кожаной куртке и черных очках с фигурой атлета. Этот "некто" мощно заголосил высочайшим фальцетом и, сбросив куртку, обнажил завидные бицепсы. Заморский поклонник кун-фу тревожно вдавился в кресло - такого поворота событий он не ожидал. Мускулистый певец, хоть и не был джазменом, но советский джаз в обиду давать не собирался, И не дал!

"Ревизор" это понял и совсем поник в своем кресле.

"Глядишь, еще заберут да и отправят в Сибирь", - наверное, подумал он, после чего, во избежание неприятностей, бурно зааплодировал. Фельдмаршал всех ослепил торжествующим сияньем своих очков:

- Ура, советский джаз спасен!!!