Рассказы о джазе и не только (37 и 38)

Я обрабатывал не мало его рукописей, делая из них клавиры и партитуры. Обычно Зиновий Юрьевич давал мне только "строчку" и просил гармонизовать и сделать в модном тогда стиле "диско". Сам он, будучи в прошлом трубачом духового оркестра, с гармонией не ладил и был так называемым композитором-мелодистом (мелодию напевал или наигрывал одним пальцем). Приходилось обычно ломать голову, чтобы из пошлого мотивчика в стиле довоенного танго сделать нечто удобоваримое. Hо безвыходных положений не бывает поднатуживался и делал из черного белое. Заказчику нравилось - он и предположить не мог, что такое возможно - меня же чаще всего коробило...

Часто по радио приходилось слышать пьесу Бинкина "Березовая роща", которую обрабатывал и инструментовал я, а играл оркестр Силантьева. Эта пьеса попала и на авторскую пластинку Зиновия Юрьевича. Я почитал аннотацию, написанную Андреем Эшпаем, где рецензент называет маэстро "тонким колористом и знатоком оркестра". "Знаток" же всегда поручал создание колорита другим, и мне в их числе.

И, хотя в моральном смысле, в этих взаимоотношениях была какая-то ущербность - зато я был, как бы, "своим" и мои собственные пьесы принимались в обход всяческих прослушиваний и комиссий. Были и забавные случаи. Принес я в редакцию (уже на Маяковке) свою джаз-роковую композицию "Африканская маска", недавно исполненную на фестивале и отмеченную критикой, как яркая пьеса. Сыграл - музыка возражений не вызвала, но вот название показалось почему-то сомнительным.

- Что же в этом антисоветского, - спросил я, поняв, куда ветер дует.

- Hу, знаете, негры могут обидеться (!), - отвечает, симпатизирующий бедным чернокожим, Зиновий Юрьевич, - назовите просто: молодежный танец!

Я не стал спорить со старшим товарищем - хоть горшком назови, только в печку не ставь! Так и появился у меня, как и у многих других, свой "молодежный" танец...

Перестраховочные тенденции главы редакции были не чужды и его подчиненным. Как-то заместитель Бинкина придрался ко мне.

- Ты уверен, что в слове "контрабас" после "эр" - "а", а не "о"? - спросил он меня с тревогой.

Я, уже имея некоторый опыт, ответил вопросом на вопрос:

- Вы боитесь антисоветской контры, наверное?

Заместитель, не поверив мне, побежал за советом к литературному редактору, но там его успокоили: контра контре рознь, и написано мною правильно. Вот ведь до какого маразма дело, порой, доходило!

Вот как боялась хамская власть всякой, даже музыкальной, контры...