Рассказы о Чике

Этот его Джек был настолько глупым, что всегда с лаем бросался на Чика, когда он входил к ним во двор. И, хотя Чик уже лет сто входил в этот двор, Джек не мог его отличить от какого-нибудь бродяги. Бросался с яростным лаем, а уже в трех шагах, узнав Чика, вилял хвостом, делая вид, что он просто пошутил. Вообще собаки часто похожи на своих хозяев.

И вот этот Абу, тыкая рукой на вершину дерева, вдруг говорит ему:

— Чик, почему она не выбрала во-он ту грушу?

В самом деле, груша, на которую он показывал, была зрелее той, что выбрала Белка, но надо же знать меру, даже когда имеешь дело с такой собакой, как Белка.

И до чего же неблагодарный этот Абу! Мало того, что Чик бесплатно показывал способности Белки, он его еще угостил грушей. Правда, от этой груши отказалась Белка, но это была вполне хорошая груша. Белка ее даже не тронула, она ее только понюхала и отошла. И вот этот Абу теперь говорит такое.

— Твой Джек свинью от человека не может отличить, — сказал Чик, — а от Белочки ты хочешь, чтобы она все понимала, как мы.

И вот Чик пришел на огород и стал подбрасывать монеты, а Белочка подбегала к ним, нюхала и смотрела на Чика, не понимая, почему он подбрасывает такие несъедобные вещи вместо того, чтобы сбить ей грушу.

Подбрасывая монеты, Чик убедился, что в его руках великое открытие. Удивительно, что до него об этом никто не догадался. Вероятно, дело в том, что монета, которую подбрасывают в воздух, обычно, ударившись о землю, отскакивает и переворачивается. И поэтому никто не заметил, что падает она все-таки той стороной, которой взлетела. На пять бросков примерно четыре раза монета ложилась правильно. Это была высокая точность.

Чик подбрасывал пятикопеечные, трехкопеечные и однокопеечные монеты, и они почти всегда падали той стороной, какой они лежали у него на большом пальце.

Чик заметил еще, что чем выше подбрасываешь вращающуюся монету, тем точнее она ложится. И еще он заметил, что чем мельче по размеру монета, тем точнее она ложится.

И Чик подумал; почему точность падения монеты увеличивается с высотой броска или уменьшением величины монеты? Дело в количестве вращений, решил он. Чем выше бросаешь монету, тем больше она вращается. И чем мельче монета, тем больше она успевает вращаться, даже если ты ее и не так высоко закидываешь.

Поэтому крупную, пятикопеечную монету надо забрасывать гораздо выше, чем, скажем, однокопеечную. Но в крупной монете есть и своя выгода, она тяжелее отскакивает от земли и, отскочив, реже переворачивается.

Чик целый час тренировался. Он учел и грунт. На сырой, влажной земле всякая монета плохо отскакивала и потому почти всегда ложилась точно. Чик все учел. Радостно волнуясь и теперь зная, что волнение ему никак не помешает, он вышел на улицу.

Только он вышел на улицу, как увидел своего сверстника, грека Анести. У Анести было прозвище Боцман, потому что он умел свистеть сочетанием любых пальцев. Это у него хорошо получалось. У Чика прозвища не было, потому что многие само его имя воспринимали как прозвище.

Боцман стоял напротив дома доктора Ледина и жевал смоляную жвачку, время от времени выдувая ленивые пузыри.

— Сыграем? — сам же предложил он Чику.

— Давай, — согласился Чик, стараясь не выдавать себя торопливостью. Он подошел к Боцману.

— Ваш свет? — спросил Боцман.

Чик сунул руку в карман и вынул горсть денег. У него было семьдесят копеек.

— Ваш свет? — спросил Чик, и Боцман полез в карман.

Он вынул горсть денег. Там было копеек восемьдесят — восемьдесят пять. Точнее на глазок трудно было определить.

Взаимная платежеспособность была установлена.

— «Об стенку», в «расшибаловку»? — спросил Боцман.

— Неохота возиться, — сказал Чик, как бы ленясь и не слишком дорожа своими деньгами, — давай покидаем в «орла-решку»?

— Идет, — сказал Боцман, — чур, я первый подкидываю!

Когда играли в «орла-решку», каждый стремился подкидывать сам.

— Хорошо, — согласился Чик.

— По пять или по десять копеек? — спросил Боцман и вынул из кармана пятак для подбрасывания в воздух.

— По десять, — сказал Чик, как бы не дорожа своими деньгами.

Боцман остановил жующие челюсти, положил пятак на большой палец, поддел его под указательный и сильно подбросил вращающуюся монету. Она лежала у него на «орла». Чик проследил за монетой и, чтобы Боцман ни о чем не мог догадаться, уже перед самым падением ее на землю крикнул:

— Орел!

Пятак слабо отскочил от земли и затих, удержавшись на «орла». Боцман дал Чику десять копеек и снова подбросил пятак. Подбрасывая его, он каждый раз останавливал свои жующие челюсти.

Чик снова помедлил и снова выкрикнул почти в последний миг, на что упадет монета. И снова угадал. Боцман молча дал ему еще десять копеек. Великое открытие действовало пока безотказно. Боцман снова подбросил монету и снова проиграл. Теперь он вообще перестал жевать жвачку. И он снова молча подбросил монету и снова проиграл.