Рассказы из Диких Полей

Невяровский и сам не понял, когда обнял ее, прижал к себе. Женщина хищно припала к его губам, чуть ли не укусила, впилась в них и в него, охватила руками, втиснула в себя, после чего продолжила целовать. Ян и не понял, когда она расстегнула ему пуговицы на рубахе и стала прикасаться к голому телу. От женщины било жаром, Ян чувствовал тепло, исходящее от ее спины, по которой он передвигал ладонь, жар ягодиц. Потом он схватил ее на руки и бросил на сено. Анна тихо вскрикнула и стиснула губы, чтобы не закричать от наслаждения, когда он вошел в нее в первый раз. А потом охватила его ногами и, дрожа, припала к нему уже вся. Когда они предавались наслаждению, женщина целовала мужчину, кусала и царапала. Ян чувствовал, как ее ногти раздирают ему спину, как ее зубы стискиваются на плече. Анна была хищной, словно кошка, но только лишь до какого-то времени… Потому что потом, когда ее потряс первый спазм наслаждения, она отдалась ему без остатка, позволяя утонуть в себе без конца.

Шляхтич не помнил, когда они кончили. Долгое время они лежали рядом друг с другом, вслушиваясь в собственное дыхание. Ян ни в коей степени не был обессилен. Тем не менее, он опасался того, кто кто-нибудь в доме может проснуться и увидеть их. И он нее сопротивлялся, когда, в конце концов, Анна поднялась и тихонько выскользнула из конюшни. Через пару минут Ян последовал за ней и осторожно пробрался в свою комнатку наверху.

На дворе вставал рассвет. На восточной стороне кругозора сквозь темноту пробивалась красноватая полоса. Темнота уступала место серости; медленно и неохотно делала видными деревья, кусты и дома. Невяровский услышал тихое дыхание Яська и печально усмехнулся сам себе. Похоже, что он был опустошен и выгорел до дна. Как он мог сделать подобное человеку, который спас ему жизнь, вырвал из несчастья. Тем не менее, несмотря ни на что, он не испытывал угрызений совести; впрочем, а может ее у него совсем и не было. Так что он всего лишь прошел к себе в комнату, отыскал графинчик с вином, налил себе в серебряный кубок и выпил одним глотком.

Потом глянул в висящее на стене зеркало. Ян увидел спокойное, красивое шляхетское лицо, так что прикрыл глаза и искривил губы в улыбке. Он был шляхтичем плотью и кровью. И что значили для него чувства и переживания селян и мещан. Сам же он стоял за пределами их вонючей, хамской толпы… Отражение Яна в зеркале скривилось еще сильнее, и внезапно, как показалось, громко рыкнуло, отбросило голову назад, выдвинуло из уст искривленные клыки. Невяровский отпрыгнул от зеркала. Все вокруг него закружилось. Изо всей силы он метнул в раму кубок. Раздался звон разбиваемого стекла, и замечательное венецианское зеркало в одно мгновение раскололось на тысячи острых осколков. Невяровскому казалось, что прямо сейчас они обрушатся на него, словно рой кусачих ос. Но как только они осыпались на землю, из почерневшей рамы вырвались языки багрового пламени. Стены за зеркалом не было… Ян почувствовал себя так, словно бы неожиданно заглянул в бездонную пропасть, увидел восьмой круг ада, которым священники с амвонов пугали богобоязненных селян. Жаркий вихрь промчался через комнату. Ян спрятал лицо в ладонях.

В комнате было тихо и спокойно. Невяровский оглянулся по сторонам… Нет, тот голос, те клыки, тот огонь – похоже, это была его больная душа. Только душа. Все это, похоже, было лишь иллюзией.

Не гляди слишком часто в зеркало, иначе увидишь дьявола… застучало у него в голове. Да, суеверные люди повторяли эти слова довольно часто. Невяровскому не нужно было просиживать перед зеркалом часами, чтобы увидеть черта. Сколько он себя помнил, тот всегда был в нем.

Он направился в соседнюю комнату, где находилась его кровать, и прошелся по закопченным, расплавленным от огня останкам венецианского зеркала.

Ясько поднялся поздно. Солнце уже заглядывало в окна, его лучи попадали в комнаты сквозь щели в ставнях. Он осторожно приподнялся на локте, глянул на ложе и усмехнулся, увидав лежащую рядом с ним Анну. Ему хотелось пить, поэтому он встал, отыскал кувшин с водой. День был жарким и солнечным. В стрехах домов чирикали воробьи, солнце пригревало, с улицы доносился говор голосов…

 

Ясько осторожно направился к двери. Открыл ее, вышел в прохладные сени. Когда выглянул во двор, сориентировался, что в двери конюшни стоит крупный гнедой конь пана Невяровского. То есть, того самого шляхтича, которому он предоставил гостеприимство под своей крышей. Когда он так стоял и глядел, еще не понимая, что все это значит, услышал тихий шорох. Отвернулся. Невяровский стоял перед ним, готовый в дорогу. Он был в своем малиново-черном жупане, в дели и шапке. При сабле. Боньча изумленно поглядел на него. Движения Яна были упругими и решительными, с лица исчезла бледность. Этот шляхтич очень быстро восстановил полноту сил…Слишком даже быстро как для обычного человека.

- Это что же, сударь, выезжаете?

- Да, - решительно ответил тот. – Уезжаю.