Читаем Рассказы и стихи (Публикации 2011 – 2013 годов) полностью

Меня заинтересовали воспоминания М.А. Калинёнка. Он прав. Действительно, мы оба родились в 1925 году на Украине. Он – чуть раньше меня. Только в пору, когда я воевал пехотинцем на правобережной Украине в 1941 году, мой будущий коллега с Украины эвакуировался на Северный Кавказ. Это его право. Мальчику шестнадцать лет. Могу ли я обвинить его в том, что он не воевал, а эвакуировался, что он не испытал мук отступления? Действительно счастливчик. Он эвакуировался на Северный Кавказ. А я в эту пору воевал. А затем пять с половиной месяцев провалялся в госпитале после ранения. Счастлив он, что не знал боёв в начале войны. От старой границы почти до Днепра. Не знал он, что такое выход из окружения с раненой ногой. Счастливчик. И дальше мы шли почти параллельно. Только странной была та параллельность. В 1942 году он с Северного Кавказа снова эвакуировался. На сей раз – в Среднюю Азию. Его право. Отроку семнадцать лет. У меня нет оснований поставить ему эвакуацию в упрёк. Но какая же это параллельность? На том самом Северном Кавказе в должности командира отделения разведки дивизиона бронепоездов я снова в страшных боях испытал горечь отступления. На сей раз от Армавира до самого Эльхотово в Северной Осетии. И снова был ранен. Могут ли мои воспоминания об этом быть радостными? А дальше уже почти параллели. Оба мы попали в танковые училища. Только он со школьной скамьи, а я из госпиталя. Не знал он, к счастью, позора и страхов отступления. Возможно, и этим в какой-то мере определяется разная тональность наших интервью? Тем более что я постепенно умнел, а он, судя по реплике, остался всё тем же коммунистом, каким и я был в неразумном юном возрасте. Почти параллельно… Но, может быть, мне после войны просто посчастливилось поумнеть, так как я стал врачом, а Калинёнок – преподавателем марксизма-ленинизма в высшем учебном заведении. Пришлось ему остаться непоумневшим не то по убеждению, не то по должности. Нарушилась параллель. Впрочем, геометрическая метафора оказалась несоответствующей действительности ни во время войны, ни после. Параллельные линии и в правду не пересекаются. Но не пересеклись они и после, как выяснилось, исчезновения вымышленной параллельности. И ещё один забавный аспект. Не мог же Калинёнок не заметить что параллельность нашего пребывания на Украине и Северном Кавказе просто примитивная ложь. Но недаром ведь он преподаватель марксизма-ленинизма.

Всё это, так сказать, обличения меня представителями нынешней российской интеллигенции. Но иногда натыкаешься на обличения, упакованные в такой примитивный мат, что мне просто хочется просветить на этот счёт матюгающегося, усовершенствовать его. Мат действительно примитивный, но зато какой в нём заряд ненависти! И думаешь: примерно такого я оперировал со всей осторожностью, со всем приобретенным умением, со всем огромным желанием исцелить его. А потом в палате выхаживал с любовью и состраданием. Да, случалось, что с подобным типом сталкивался, когда он эту же самую порцию вонючего антисемитизма обрушивал на меня, и я должен бы, к огорчению и осуждению моей жены, вступать в драку. Понимаете, ну просто не мог не отреагировать. Плохой характер. Какое счастье, что с этим характером я сейчас не там! Благодарю тебя, Всевышний, и за это!

Вероятно, чтобы обидеть, чтобы уязвить, называют меня графоманом, не имеющим ничего общего с литературой. В этом, с моей точки зрения, есть только незначительная деталь, не соответствующая истине. Точный медицинский смысл слова графомания – патологическое стремление к сочинительству произведений. Смею заявить, что такой патологией не страдаю. Более того, писать ужасно не люблю. Сам процесс этот мне не нравится. Может, например, родиться во мне какая-нибудь тема, а я придумываю десятки причин не сесть и не записать её. И это не лень, а та самая нелюбовь к писанию. Но, в общем, определение критиков в основном правильное. Я не литератор. Не учился этому. Учился двум профессиям. Профессии танкиста, для чего окончил танковое училище и вроде был профессионалом. Окончил медицинский институт и, всю последующую жизнь продолжая учиться, стал неплохим врачом. Так что констатация факта меня не уязвляет и не обижает. Нужны доказательства этого? Пожалуйста.

В 1995 году во время презентации моей книги «Война никогда не кончается» меня пригласили стать членом Союза писателей Израиля. Для этого я должен был всего лишь дать свою фотографию, написав на обороте номер удостоверения личности. Я поблагодарил за оказанную честь, но отказался, объяснив отказ тем, что не считаю себя писателем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии