Рассказы и сказки

А солнце высóко,
Колодец далёко;
Жар донимает,
Пот выступает.
Стоит лошадиное копытце,
Полно водицы.

– Сестрица Аленушка! Хлебну я из копытца.

– Не пей, братец, жеребеночком станешь.

Вздохнул Иванушка, и опять пошли.

Идут -

А солнце высóко,
Колодец далёко;
Жар донимает,
Пот выступает.
Стоит коровье копытце,
Полно водицы.

– Сестрица Аленушка! Хлебну я из копытца.

– Не пей, братец, теленочком скинешься.

И пошли они дальше. Идут -

А солнце высóко,
Колодец далёко;
Жар донимает,
Пот выступает.
Стоит баранье копытце,
Полно водицы.

Не спросился уже у Аленушки братец: поотстал немного, схватил копытце и выпил до дна.

II

Оглянулась Аленушка, зовет братца; а вместо Иванушки бежит к ней беленький барашек. Догадалась Аленушка, что это за белый барашек, и горько заплакала. Но делать нечего, пошли дальше Аленушка с барашком.

Идут они, а навстречу им едет барин:

– Продай барашка, красная девица!

Аленушка отвечает:

– Нет, барин, этот барашек не продажный; это не настоящий барашек, а мой братец родимый.

Барин взял их обоих и повез к себе; потом на Аленушке женился, а барашка берег и холил. Жили они очень счастливо. Добрые, на них глядя, радовались, а злые – завидовали. Больше всех завидовала соседка, старая ведьма: думала она, что барин женится на ее дочери, да не по ее вышло.

Вот задумала ведьма Аленушку извести и стала ее подстерегать. Пошла раз Аленушка гулять; а ведьма схватила ее, навязала ей тяжелый камень на шею и бросила в реку. Дочку же свою обернула Аленушкой и послала в барские хоромы. Никто ее и не распознал: сам барин обманулся. Один барашек все знал: не ест, не пьет, ходит по берегу да жалобно кричит.

III

Услышала новая барыня, как кричит барашек, и говорит барину:

– Вели барашка зарезать.

Удивился барин: «Как это, жена так любила барашка, а то вдруг велит его резать!» Однако согласился. И велела ведьмина дочь наточить ножи, разложить костры и нагреть котлы. Проведал барашек, что ему не долго жить: лег на бережку у реки и причитывает:

Аленушка, сестрица моя!
Меня хотят зарезати;
Костры кладут высокие,
Котлы греют чугунные,
Ножи точат булатные.
А Аленушка из-под воды братцу и отвечает:

Ах, братец мой, Иванушка!
Тяжел камень шею перетер,
Шелкова трава на руках свилась,
Желты пески на грудь легли.

Барин был неподалеку; услыхал, как Аленушка с братцем переговариваются, и стал своих людей звать:

Собирайтесь вы, люди дворовые,
Закидайте невода шелковые!

Собрались люди, закинули невод и вытащили Аленушку. Отрезали камень, окунули ее в чистую воду и обтерли полотенцем. Ожила Аленушка и стала еще краше прежнего. Бросилась она барашка обнимать, а барашек стал уже Иванушкой. Зажили они тогда втроем лучше прежнего; а ведьмину дочь слуги метлами со двора прогнали.

Сивка-бурка

1

Было у старика трое сыновей: двое умных, а третий – Иванушка-дурачок: день и ночь дурачок на печи валяется.

Посеял старик пшеницу, и выросла пшеница богатая, да повадился ту пшеницу кто-то по ночам толочь и травить. Вот старик и говорит детям:

– Милые мои дети, стерегите пшеницу каждую ночь, поочередно: поймайте мне вора!

Приходит первая ночь. Отправился старший сын пшеницу стеречь, да захотелось ему спать; забрался он на сеновал и проспал до утра. Приходит утром домой и говорит:

– Всю ночь-де не спал, иззяб, а вора не видал.

На вторую ночь пошел средний сын и также всю ночку проспал на сеновале.

На третью ночь приходит черед дураку идти. Взял он аркан и пошел. Пришел на межу и сел на камень: сидит, не спит, вора дожидается.

В самую полночь прискакал в пшеницу разношерстный конь: одна шерстинка золотая, другая – серебряная; бежит – земля дрожит, из ноздрей дым столбом валит, из очей пламя пышет. И стал тот конь пшеницу есть: не столько ест, сколько топчет.

Подкрался дурак на четвереньках к коню и разом накинул ему на шею аркан. Рванулся конь изо всех сил, не тут-то было! Дурак уперся, аркан шею давит. И стал тут конь дурака молить:

– Отпусти ты меня, Иванушка, а я тебе великую сослужу службу.

– Хорошо, – отвечает Иванушка-дурачок, – да как я тебя потом найду?

– Выйди за околицу, – говорит конь, – свистни три раза и крикни: «Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой!» – я тут и буду.

Отпустил коня Иванушка-дурачок и взял с него слово – пшеницы больше не есть и не топтать.

Пришел Иванушка домой.

– Ну что, дурак, видел? – спрашивают братья.

– Поймал я, – говорит Иванушка, – разношерстного коня; пообещался он больше не ходить в пшеницу – вот я его и отпустил.