Рассказы и сказки

Долго крепился петушок, не выглядывал, хоть очень уж хотелось ему посмотреть, какие там зернышки у лисы. Видит лиса, что не выглядывает петух, принялась опять петь:

Кукуреку, петушок,
Золотой гребешок,
Масляна головушка,
Шелкова бородушка!
Вот бояре ехали,
Пшено порассыпали,
Некому подбирать.

Тут уж не вытерпел петушок, захотелось ему посмотреть, какое там бояре пшено рассыпали, – выглянул: а лиса петушка – цап-царап! – и потащила. Кричит опять петушок:

Несет меня лиса
За темные леса,
За высокие горы,
В далекие страны!
Котику-братику,
Выручи из беды!

Далеко был кот, едва услыхал знакомый голосок; однако же побежал в погоню, догнал лису, отбил петушка и притащил домой.

– Смотри же, петушок! Завтра я еще дальше уйду. Не слушай лису, не выглядывай в окошко; а то и будешь кричать, да не услышу.

Ушел кот, а лиса под окно и запела:

Кукуреку, петушок,
Золотой гребешок,
Масляна головушка,
Шелкова бородушка!
Выгляни в окошко,
Погляди немножко:
Как у Карпова двора
Поукатана гора,
Стоят сани-самокаты,
Они сами катят,
Сами ехать хотят.

Хочется петушку хоть одним глазком взглянуть на санки-самокатки, да думает себе: «Нет, не выгляну; уйдет лиса, тогда погляжу!» Запела было опять лиса свою песню, а петушок ей и говорит:

– Нет, не обманешь меня больше, лиса, не выгляну!

– А мне что тебя обманывать? – отвечает лиса. – Хочешь – гляди, хочешь – нет. Прощай! Мне домой пора.

Отбежала лиса, да и спряталась за угол. Не слышит петушок лисы; захотелось ему посмотреть, в самом ли деле она ушла, – выглянул; а лиса его – цап-царап! – и потащила.

Сколько ни кричал петушок, котик его не услышал: очень уж далеко был.

Лиса и волк

I

Сильно проголодалась лиса, бежит по дороге и смотрит по сторонам: нельзя ли где чем-нибудь съестным разжиться. Видит она – везет мужичок на санях мерзлую рыбу. «Недурно бы рыбки отведать», – подумала лиса. Забежала вперед, легла на дорогу, хвост откинула, ноги выпрямила… Ну дохлая, да и полно! Подъехал мужик, посмотрел на лису и говорит:

– Славный будет воротник жене на шубу.

Взял лису за хвост и швырнул ее в сани, закрыл рогожею, а сам пошел подле лошади.

Недолго пролежала лисонька: проделала в санях дыру и давай в нее рыбу выкидывать… Рыбка за рыбкой, повыкидала всю; а потом и сама из саней потихоньку вылезла. Приехал мужик домой, осмотрелся – ни рыбы, ни воротника!

II

Лиса перетаскала всю рыбу к себе в нору; потом села у норы и рыбку кушает. Видит она – бежит волк. От голода у него бока подвело.

– Здравствуй, кума, что ты кушаешь?

– Рыбку, куманек.

– Дай мне хоть одну.

– Как же! Разевай рот! Видишь ты, какой ловкий: я ловила, а ты будешь есть.

– Дай хоть головку, кумушка!

– Ни хвостика, куманек! Налови сам и кушай на здоровье.

– Да как же ты наловила? Научи.

– Изволь! Отыщи на реке прорубь, сунь туда хвост, сиди да приговаривай: «Ловися рыбка, большая и маленькая…» – она и наловится.

Волк отыскал прорубь, сунул в воду хвост, сидит и бормочет:

– Ловися, рыбка, большая, да все же большая…

А лиса прибежала, стала бегать вокруг да приговаривать:

– Мерзни, мерзни, волчий хвост!

– Что ты, кума, твердишь? – спрашивает волк.

– То же, что и ты, куманек: «Ловися, рыбка, большая и маленькая».

Вот опять волк сидит и свое твердит, а лиса – свое.

– Не пора ли тащить, кумушка? – спрашивает волк.

– Нет еще, я скажу, когда придет пора, – отвечает лиса.

Вот опять волк сидит да свое приговаривает, а лиса – свое. Видит лиса, что прорубь хорошо замерзла, и говорит:

– Ну, теперь тащи, куманек!

Потянул волк – не тут-то было!

– Вот видишь, какой ты жадный! – укоряет лиса волка. – Все твердил: «Ловися, рыба, большая и еще большая», а теперь и не вытащишь! Погоди же, я позову к тебе на помощь.

Побежала лиса в село и давай под окнами кричать:

– Идите на реку волка бить, ко льду примерз!

Бегут на реку мужики, кто с топором, а кто с вилами. Видит волк беду неминучую – рванулся изо всех сил, оторвал себе хвост, да без хвоста пустился удирать куда видно; а кумушка ему вслед кричит:

– Воротись, куманек, рыбку позабыл!

Мужик и медведь

Подружился медведь с мужиком, и вздумали они вместе репу сеять. Мужик сказал:

– Мне корешок, а тебе, Миша, вершок.

Выросла славная репа; мужик взял себе корешки, а Мише отдал вершки. Поворчал Миша, да делать нечего. На другой год говорит мужик медведю:

– Давай опять вместе сеять.

– Давай! Только теперь ты себе бери вершки, а мне отдай корешки, – уговаривается Миша.

– Ладно! – говорит сговорчивый мужик. – Пусть будет по-твоему. – И посеял пшеницу.

Добрая пшеница уродилась; мужик получил вершки, а Миша – корешки.

С тех пор у медведя с мужиком и дружба врозь.

Волк и собака