Рассказы и повести

— Какая ты звонкая! — сказал генерал. — Ну, сейчас тебе достанется, если это мама.

Машина остановилась. Высокая, немного седая женщина кинулась к машине.

— Мама? — спросил генерал у Тани.

— Конечно, мама! — закричала Таня и стала дёргать ручку дверцы.

— Однако тебя встречают с почётом! Генерал нажал кнопку, дверца открылась.

Таня прыгнула к маме и повисла у неё на шее.

А Лёша, и Стасик, и Женя, и Миша, и Никита стояли навытяжку, как на параде, и только таращили глаза то на Таню, то на генерала.

— Едем, видим — шагает по шоссе этакая путешественница и туфли свои по асфальту разбрасывает, — сказал генерал. — На вот тебе, Золушка, держи! — Он подал Тане голубую ленту которую подобрал на сиденье.

— Большое, большущее вам спасибо! — повторяла мама.

Таня крикнула:

— Спасибо, товарищ генерал! У вас очень хорошая машина. И вы тоже очень хороший.

А Лёша отчеканил, точно сдал рапорт:

— Спасибо, товарищ генерал!

— Не стоит. До свиданья, Золушка! Желаю тебе найти большой, настоящий клад… Поехали, Сергей!

И длинный, чёрный, обутый в белые шины «ЗИС-110» помчался по шоссе. А Таня, и Лёша, и мама, и Женя, и Миша, и Никита зашагали по просёлочной дороге. Таня долго ещё оглядывалась на полосатый столбик со стрелой и надписью: ««В Шумилово». До Москвы сорок пять километров».

Глава десятая МАЛЫЙ ПРИВАЛ

Мама не знала, радоваться ей или сердиться на Таню. Всё-таки она больше радовалась. Она с удовольствием прислушивалась к звонкому Таниному голосу. А Таня держала одной рукой маму за руку, другой — Лёшу и говорила, говорила без конца:

— А ты, Лёша, как не стыдно, ушёл без меня! А я всё равно доехала. И на трамвае, и на метро, и пешком ехала. У меня ни копеечки не было… А машина на мою тапочку — раз! Только ей ничего не сделалось… А генерал правда добрый?…

Она тараторила без умолку. А Стасик, и Женя, и Миша с Никитой шли сзади, чтобы не мешать разговору матери с детьми.

Потом мама обернулась к ним:

— А кто из вас, ребята, знает, где тут санаторий?

Миша с Никитой в один голос сказали:

— Да вон там, на горке. Мимо пройдём.

— Вот и отлично, — сказала мама. — Сейчас мы с тобой, Татьяна, зайдём ко мне, причешемся, умоемся, поедим…

— А Лёша? — спросила Таня.

— И Лёша пойдёт.

— Нет, мама, — сказал Лёша, — мне надо в деревню. Там Алексей Кузьмич ждёт. И все. Неудобно.

— Мамочка, можно и я с ним? — взмолилась Таня. — А потом приду. Он меня проводит. Ладно, мамочка?

Мама посмотрела на Танино раскрасневшееся лицо, на её блестящие глаза, распустившиеся косички и сказала:

— Вид у тебя!.. Ну ладно, иди уж… Только ты, Лёша, следи за ней в оба!

— Теперь я уж сама за ним буду следить! — сказала Таня.

Дорога привела их к высоким решётчатым воротам с вывеской:

САНАТОРИЙ «ЗЕЛЁНЫЙ ШУМ»

За калиткой, в будочке, сидел сторож. Он высунулся из будки:

— Потише, граждане! Здесь санаторий всё-таки!

— Ладно, Никанор Васильевич. — Мама остановилась у калитки. — До свиданья, друзья! Так ты, Лёша, приведи Таню. Дорогу найдёте?

— Найдём. Дорога простая.

И мама пошла к себе в санаторий, а Таня с ребятами пошла в деревню. Стасик сказал:

— Всё-таки добилась своего, боярышня. Прикатила!

— Добилась, — ответила Таня.

А Лёша сказал:

— Я тебе говорил, от неё не отвяжешься. Её даже, видишь, генералы и то боятся.

Они быстро дошли до деревни. Там всё ещё продолжался спор:

— Не дадим копать!

— Нет, дадите!

— Нет, не дадим!

Алексей Кузьмич сидел на пеньке, курил трубку и пускал дым колечками. Потом он встал, выколотил трубку:

— Точка. Довольно шуметь. Зовите председателя, раз вы нас так встречаете.

Лёша подбежал к нему:

— Алексей Кузьмич, сестрёнка нашлась!

— Ну-ка, ну-ка, покажи нам её. Ого, да это большая девочка! Она нам помогать будет. Будешь помогать?

— А как же! — ответила Таня. — Я для того и приехала. Я на «ЗИСе сто десять» приехала!

Тут к берёзе подошёл председатель колхоза. Это была женщина в розовой кофточке и чёрной юбке. Она протянула руку Алексею Кузьмичу:

— Здравствуйте, здравствуйте, дорогие гости! С чем к нам пожаловали?

Алексей Кузьмич вежливо приподнял шляпу:

— Мы приехали из Москвы для научной работы. Но ваша молодёжь, так сказать, встречает нас не очень-то приветливо.

— Как так? Что ж не поладили? Мы научных людей уважаем. Только больно они у вас молоденькие! — И председательница показала загорелой рукой на Лёшу, Таню, Стасика, Женю и прочих пионеров, стоявших под берёзой, — А в чём ваша работа будет?

— Объясню, — сказал Алексей Кузьмич и махнул шляпой: — Ну-ка, народы, расступись!

Ребята отошли немножко, и Таня увидела под берёзой два небольших круглых холмика. Оба они поросли травкой и одуванчиками. Неужели в одном из них зарыт клад? И Тане снова представился тяжёлый зелёный сундук, окованный по углам медью. Сейчас они выроют его, откроют, а там внутри чего только нет! А чего именно, Таня и сама не знала. Это-то и было самое интересное.

Алексей Кузьмич поднялся на один из холмиков, словно на трибуну, и сказал:

— Перед нами, товарищи, под этой берёзкой, два памятника глубокой древности.