Рассказы геолога - 2 (СИ)

Я сразу все вспомнил. Осень 1990-го года, одиночный маршрут в Приморской тайге. Сначала, отбирая пробу на геохимию, я сорвался со скалы, но удачно, правда матерился от боли в побитой голени так, что в Японии, думаю, слышали. Потом заблудился, незаметно перевалившись из одной долины в другую. На путь истинный ненароком вернул меня разъяренный медведь - от страха и бега чуть не выскочило сердце. Не мудрено, что от всего этого я припозднился, и темной уже ночью в еловом лесу наткнулся глазом на ветку, и боль прошла лишь наутро  перед следующим маршрутом...

Из "Войны в "Стране Дураков":

...Маршрут в приморской тайге! Это что-то! Сколько раз слезы навертывались на глаза, когда я намертво застревал в подлеске, густо переплетенном лианами лимонника и прочей ползучести. Тайга схватывает расползшиеся ноги, вывернутые руки и шею, грызет компасную кобуру, отрывает полевую сумку и присваивает молоток. И все, что ты можешь сделать — это сдаться на милость победителю минуты на три, и лишь потом он выпустит тебя из своей ловушки, чтобы через несколько десятков метров снова играючи поймать, но уже в буреломе или болоте.

  Маршрут в приморской тайге... Да это невозможное дело! Особенно вдали от ручьев и речек. Разве можно заниматься геологией, когда каждую минуту ты должен определять по карте свое положение на местности? Стоит отвлечься на прослеживание какой-нибудь рудной зоны, и ты заблудился! И надо лезть на ближайшую сопку, потом, когда выяснится, что с нее ничего не видно, возвращаться на то место, положение которого на карте ты знаешь или вовсе на исходную точку. Или просто наугад наносить точки наблюдений на карту.

  А энцефалитные клещи! Со всех кустов они сыплются на тебя десятками, если не сотнями. Целым их отделениям удается проникнуть к твоему беззащитному телу и они, в жадном восторге предвкушения крови, начинают возбужденно бегать по груди, спине, голове. И тогда надо раздеваться, брать в руки карманное зеркальце и снимать с себя этих ненасытных паразитов! Однако через неделю таежных маршрутов ко всему этому безобразию привыкаешь, перестаешь осматриваться сначала ежечасно, а потом и ежедневно и тогда клещи вгрызаются в тебя сначала по самые уши, а потом и по самую задницу...

 Зато берега Японского моря неописуемо красивы. Обрывистые, покрытые кучерявыми дубовыми рощами... Причудливые скалы... Искрящиеся слюдяные пляжи... Лиманы, полные рыбы...

 На море мы ставили палатки на их перемычках, купались, ныряли за гребешками, а бархатными вечерами прогуливались с девушками по уютным лунным пляжам. Однажды днем, накупавшись до изнеможения, я заснул под скалой на теплом песке. И спал, как, наверное, спят в раю, глубоко и безмятежно. А проснувшись, увидел милое, любящее и любимое лицо Марины... Я не верю, что испытанное мною тогда, хоть кто-нибудь испытывал на седьмом небе.