Рассказы Доброго Психа

Дети были впечатлены. Даже Костик перестал шмыгать носом и начал играть с котенком, двое других мальчишек присоединились к нему. Ленка-Пенка тихо сидела, наморщив лоб и по-прежнему чувствовала себя самой старшей здесь. Ксюша притихла рядом, явно почувствовав в школьнице из далекой Москвы родственную душу. Та вдруг положила руку ей на плечо:

– Слушай, ты у нас читатель…

– А ты писатель! – улыбнулась Ксюша.

– «Чукча не читатель, чукча писатель». – усмехнулась Ленка-Пенка, потом спохватилась и тревожно посмотрела на Ксюшу – не обиделась ли она? Но та по-прежнему широко улыбалась, было видно, что она просто не знает этого «бородатого» анекдота. Видимо, в ее вселенной он не существовал)

– Так вот, в твоих книжках написано, как можно изменить эту самую вероятностную линию? Чтобы перейти на другую, которая лучше.

– Сейчас подумаю, – наморщила лоб Ксюша. У моего народа считается, что женщина – главная в роду. Есть даже пословица: «Мужчина должен быть без страха, а женщина – умная, как росомаха». Женщина должна думать и принимать главные решения.

– Похоже, это не только у вашего народа, – усмехнулась Ленка-Пенка и кивнула на мальчишек, самозабвенно игравших с котенком. Собаки с волком давно ворвались в дом и шумным лаем участвовали в общем веселье. –Мы вот с тобой тут мозгами ворочаем, а мальчишки – дурака валяют. Так, на чем мы остановились? Ага, на том, как перевести судьбу с одной линии вероятности на другую. Как попасть в эту параллельную вселенную?

– Надо помолиться, – я думаю, – встрял опять со своим Серега. Мне воспитательница говорила, что, если много молиться – бог исполнит твое желание. И я каждый день молюсь –за маму, чтобы она пить перестала, – последние слова он пробормотал еле слышно себе под нос.

– Ну и как, перестала? – вдруг довольно жестко возразила Ксюша. – Мне вот тоже все говорят, что надо молиться! Молись, говорят, и тебя возьмут в семью. Пока ты молился, твой отец из окна выпал…

– Так я молюсь, чтобы он в рай попал, – прошелестел Серега, бледнея.

– Ребята, не спорьте, не делайте друг другу больно, – в Ленке-Пенке вновь заговорил учитель-профи.

_ А чего он тут?..

– А чего она тут?..

– Ребята, ребята, не ссорьтесь…

Однако Саня, как выяснилось, не просто играл с котенком, а тоже размышлял.

– Мне кажется, мы попали в волшебный мир через искусство! Все дело в искусстве, в полете фантазии! – с подъемом сказал он. – Смотрите: Ксюша читает книги, Ленка-Пенка пишет, я фотографирую, Костик смотрел в последний момент на мое фото, а Серега, – тут он замялся. – Серега молился.

– Молитва не искусство, – возразила Ксюша.

– Ну, пусть не искусство, но это тоже духовность. Все дело в духовности, мы встретились в мире Духа!

Серега, Ксюша и Костя открыли рты, Ленка-Пенка хотела раскритиковать Саню за «идеализм», но почему-то промолчала. Надо сказать, что эти двое юных москвичей как-то слишком заинтересованно посматривали в сторону друг друга. Ничего более разумного, кроме такой «философии духа»))) не пришло пока никому в голову. Еще немного порассуждав и поспорив, дети дружной гурьбой высыпали в сад, а мальчишки даже перепрыгнули через ступеньки деревянного крыльца. Долго играли в жмурки и в догонялки, бросали палки собакам и волку и даже… попытались хором спеть песню. «…На узких перекрестках мирозданья», – звучало нестройным, но веселым хором. И никого почему-то не удивило, что все они знают одну и ту же песню Высоцкого. Потом договорились встретиться тут снова.

– Ты проснешься, – убежденно говорила на прощанье Ленка-Пенка Косте. – Голова поболит несколько дней, будешь вялым и сонным, но не умрешь. Ты теперь не один. У тебя же есть мы…

Все кивали и подбадривали Костю, а он вдруг поверил, что еще неоднократно встретится с друзьями в этом волшебном домике в параллельной вселенной. Он прижал к себе котенка, а Саня взял своего скотч-терьера на поводок. Напоследок пожали друг другу руки, погладили овчарку и ручного волка. И вернулись в реальный мир

………………………………

Наутро было воскресенье. Ленка-Пенка подошла к родителям, благодушно пившим на кухне кофе.

– Мам, пап, а давайте…

– Ну, вот, опять сейчас заведет про собаку, – закатила глаза мать. – Сказано тебе, Лена, нет! Вот закончишь школу на одни «пятерки», вот поступишь в институт – тогда и поговорим. А сейчас – никаких собак – и точка.

– Я не про это… – Лена мялась, не зная, как начать разговор. – Мам, пап, вы ведь знаете, что некоторые дети попадают в детский дом. Вот ты, мамочка, мне сама рассказывала, что с тобой в роддоме лежала одна женщина, и она отказалась от своего ребенка. Ты еще говорила, что хотела его взять себе и что он вот такой был татарчонок, – Ленка-Пенка пальцами растянула кожу на висках и сделала раскосые глаза.

– Да, конечно, детка, – мать оживилась. Она была очень нарциссична и никогда не упускала возможность представить себя в наилучшем свете.