Рассказы Чумы (СИ)

Я снова посмотрела вниз. Конечно, никто не мог про меня сказать, что Чума питает слабость к людям. Я - всадница. Я их уничтожаю, сею среди них боль, страх, заразу. Но Мора - нет, Мора, нашего товарища на растерзание я не отдам. Даже если кто-то и называет его предателем. Мальчишка ни разу не заслужил такой участи. Для меня он был мальчишкой - против моих прожитых лет его года... черт, сколько же Мору лет?.. Да, кстати, а сколько ему лет?

Разъяренный визг циклона напомнил, что надо поторопиться. Я закрыла глаза и привычно сосредоточилась на правой руке, снизив регенерацию до предельно низких значений. Тело мгновенно почувствовало замерзшие льдинки, проникшие в рукава и залетевшие за ворот, икры свело в отвратительной судороге, язык пропитался вкусом крови растрескавшихся губ. Но черные нити бича быстро обретали свою силу, сплетаясь в единое, толстое волокно.

Крепко вцепившись в скальную породу, я аккуратно спустила кнутовище. Конец соскользнул, подхваченный смерчем, и принялся ожесточенно раскачиваться мимо плеч смертного. Надеюсь, что он догадается как-то подстраховать себя - я не уверенна, что смогу удержать такой вес.

Мор, благоразумно перехватившись покрепче одной рукой, второй опасливо взялся за рукоять серпа, с трудом вытащив оружие. Бережный замах - и лезвие вонзилось в гранит. Затем человек отпустил крюк, на котором висел, и поймал кнут.

Я сжалась в комок от дикого напряжения. Ресницы мои смерзлись, из носа потекла струйка крови, которая мгновенно покрылась ледяной коркой, но сила жила - и тащила друга наверх.

Дзинь, крак, дзинь, крак. Мор полз, втыкаясь острием серпа в неподатливую гору, полз, но слишком медленно. От боли у меня перехватило дыхание. Немного терпения, и наш названый брат сможет залезть на площадку Велиала. Там хватит места для обоих, пусть даже демон не слишком обрадуется такому соседству.

Дзинь, крак, дзинь. Звук оборвался. Ну что же он тянет! Неужели помощи артефакта ему недостаточно?

Я попробовала открыть глаза. Они с трудом разлепились в совсем крошечную щелочку, но этого было достаточно, чтобы рассмотреть надвигающуюся на противоположной от меня стороне громадину.

- Велиал! - тревожно закричала я. - Что это?

Дух приподнял лицо и вгляделся вдаль.

- Это Симплегады, - оскалился он. Брань слева тоже услышал это и забористо, коротко, насколько позволяла обстановка, ругнулся.

Мор был уже в локте от нас. Но толка в этом теперь было примерно так же, как если б он оставался на своем крючке. Горы раздавят нас, как пойманных мушек.

Моему горлу хотелось вопить от отчаяния, реветь, плакать. Но все, что мне было позволено - это слушать звуки втыкающегося серпа и наблюдать за неотвратимо надвигающейся катастрофой.

Мор вытащил лезвие в очередной раз и вновь замахнулся, чтобы передвинуться на несколько жалких сантиметров.

Дзинь.

Я в горькой ярости закусила губы, когда не услышала «крак».

Глава 18. Столкновение

Тонкие, нежные снежинки танцевали вальс зимних валькирий. В чарующей ночи, полной огней и тишины, они были бы прекрасны.

Но не здесь. Здесь, высоко в горах, их восхитительная грация превратилась в убийственную, всесокрушающую пытку. Маленькие колючие острия вонзались в кожу, замораживая ее заклятьями снежных королев, холодные тельца налипали на веки, крошились за ворот и цепко впивались в лодыжки.

Симплегады двигались навстречу друг другу. Скала за спиной вздрогнула и пришла в движение, стремясь навстречу своей сестрице, мучаясь от короткой, но такой неизбежной разлуки.

А я все стояла, не шевелясь, чувствуя, как пульсирует внутри невыносимая боль, сжигая мое человеческое нутро, умертвляя бессмертную сущность. И чем сильнее было горе, тем все меньше я ощущала себя беспощадной всадницей, несущей страдания людям.

Тень с косой, прошедшая совсем рядом, унесшая ничего не значащего человечка, оставила на щеке простой след от своего черного крыла. И мир перевернулся.

Кнут развеялся серыми лохмотьями, и, обессиленная, в ожидании катаклизма, я прижалась к ледяным камням. Живительное тепло вернулось в мое тело, но даже оно было не в состоянии выгнать оттуда прочно угнездившийся холод.

Прошли секунды, прежде чем демон смог докричаться до меня. Повернув голову, я смотрела, как он рьяно машет свободной ладонью, другой держась за скользкую площадку. И только потом до меня, сквозь шторм, бушевавший в сердце, дошло, что дух что-то просит.

- Сумку! - орал он мне. - Сумку!

«Какое странное желание перед смертью», - появилась вялая и безразличная мыслишка. И я засмеялась, сначала тихо захихикав, а потом, уже хохоча во всю глотку, затряслась в приступе безудержного веселья.

Велиал покрутил пальцем у виска: усилие далось ему с трудом - вихрь льдинок и водяных капель норовил прижать руку к гранитному навершию укрытия.