Рассказы. Часть 2

Я пинком закрыл дверь автомобиля и понес существо в Место.

Передняя дверь была открыта, старик меня ждал. Он посмотрел на меня: на его лице не было ни тени ужаса или юмора, в его глазах не было выражения я-же-тебе-говорил. Он просто посмотрел на фигуру у меня в руках и кивнул.

— Хочешь чтобы я позаботился об этом? — спросил он.

Я даже не мог заставить себя говорить. Я кивнул.

— Десять долларов, — сказал он.

Я достал бумажник, вручил ему две пятерки.

Он взял деньги и положил их в карман.

Думая о трусиках Мэрилин, я мельком глянул на вход в музей, затем заставил себя развернуться и уйти из Места. Я поправил свой вставший член. Я не оглядывался.

Перевод: Ш. Галиев

Жужжащая обитель мух

— Держитесь подальше от этого места, — говорит мне мой дедушка. — Оно населено призраками и хранит страшные тайны.

Дедушка родился на ферме, прожил на ферме всю свою жизнь и умрет здесь, поэтому он знал, что говорит. Мы сидели на старенькой кухне возле неработающего холодильника. Я почувствовал, как по мне прошла волна холода, хотя температура в доме была выше девяноста градусов, а руки покрылись гусиной кожей, как от январского мороза. Ни один из нас полностью не верил дедушкиному рассказу, но мы уважали местных жителей. Мы знали, что мы ничего не знали.

Дедушка поднялся со стула и, держа руку на своей больной ноге, прихрамывая, подошел к двери. По неосторожности или из-за кошек сетка на ней была местами порвана, и мухи постоянно летали то в дом, то из дома. Он стоял там в течение минуты, не разговаривая, а потом подозвал нас к себе.

— Подойдите сюда. Я хочу вам кое-что показать.

Мы с Джен встали со стульев и подошли к двери. Я встал рядом с дедушкой и почувствовал исходящий от него запах лекарств — острый аромат «Викса» (Товарный знак большого ассортимента лекарств от простуды (мази, препараты для ингаляции, таблетки и т. п. производства фирмы «Проктер энд Гэмбл»), витамина В1 и спирта для растирания. Внезапно дедушка показался мне маленьким и съежившимся, как будто он увял за все прожитые годы; сквозь тонкие пряди волос, которые он зачесывал назад, виднелась кожа. Тут я понял, что дедушка умрет. Возможно, что не сегодня и не завтра, но скоро и навсегда.

Я буду тосковать по нему.

Дедушка слегка коснулся моего плеча правой рукой, а левой указал в сторону луга.

— Это там, — сказал он. — Видите сарай?

Я посмотрел, куда указал дедушка. Там стояло большое обветшалое квадратное здание, уже начинающее гнить, с неокрашенными из-за высокой травы досками. Я не забыл, как играл там ребенком, когда все было новым; длинными летними днями вместе с моим братом и кузенами мы играли там в прятки, скрываясь на сеновале. Это был уже не тот сарай, который я знал когда-то. Я кивнул и улыбнулся, хотя счастливым себя не чувствовал.

Дедушка провел пальцем по линии горизонта от сарая до небольшой группы лачуг на западном склоне холма.

— Видите те здания справа от сарая?

Я снова кивнул головой.

— На холме.

Я продолжал кивать.

— Это оно.

Джен, прищурившись от солнца, поднесла руку ко лбу на манер козырька и посмотрела в ту сторону.

— Какое из них? — спросил она. — Я вижу там несколько зданий.

Мой дедушка уже возвращался на кухню.

— Не имеет значения. — сказал он. — Остерегайся всего этого места.

Дедушка вновь опустился на стул. На его лице проступила вспышка боли, когда ему пришлось согнуть свою больную ногу, чтобы сесть.

Мы тоже сели возле дедушки и проговорили всю оставшуюся часть дня.

Ночью меня разбудил крик Джен. Она сидела на кровати, вытянувшись в струнку, крем от прыщей на ее лице и растрепанные волосы делали ее похожей на кричащую гарпию. Я обнял ее и прижал к своей груди, успокаивая:

— Все хорошо, — сказал я, нежно поглаживая ее волосы. — Все в порядке.

Через несколько минут она перестала плакать и села лицом ко мне. Она попыталась улыбнуться:

— Всего лишь ночной кошмар.

Я улыбнулся тоже:

— Раз уж я проснулся, расскажи мне о нем.

— Это был сон о бане, — сказала она, натянув покрывало до подбородка, и подвинулась ко мне поближе. — Я не хочу, чтобы ты понял его неправильно, но в нем был твой дедушка.

Пока Джен рассказывала, она смотрела в окно на группу зданий на холме.

— Я спала вместе с тобой здесь, в этой кровати, когда меня разбудил какой-то шум. Я посмотрела вниз и увидела твоего дедушку. Он полз ко мне и смеялся, — по телу Джен прошла дрожь. — Я попробовала разбудить тебя, но ты был как мертвый. Я продолжала трясти тебя и кричала, но ты не двигался. Потом твой дедушка схватил меня за руку и стащил к себе на пол. Я кричала, боролась и пинала его ногами, но он не обращал на это внимания и начал вытаскивать меня из комнаты. «Мы идем в баню», — сказал он мне. — «Мы идем принимать ванну».

— Потом я проснулась.

— Это ужасно, — сказал я.

— Я знаю.

Она положила свою голову мне на грудь, и, обнявшись, мы заснули.

Рассветало рано и около шести часов утра солнце уже в полную силу светило в окно. Мне всегда казалось, что на ферме солнце встает раньше, чем в городе. Это было одной из тех вещей, что я помнил с детства.