Рассказы. Часть 2

— Ну, мне придётся начать свои объяснения издалека, — извинился Фишер. — С того момента, как вы вошли в комнату, вы время от времени всё смотрели на эту конструкцию яйцеподобной формы; вы, должно быть, читали о ней в «Некрономиконе». Помните те ссылки на кристаллизаторы Сновидения? Это одно из них — устройство, которое проецирует вас во сне в другие измерения. К этому нужно немного привыкнуть, но за несколько лет я научился входить почти в каждое измерение вплоть до двадцать пятого. Если бы я только мог передать вам ощущения той последней плоскости, где есть пространство, а материя не может существовать! Кстати, не спрашивайте меня, где я взял кристаллизатор, — до тех пор, пока я не буду уверен, что его хранитель не явится за ним. Я никогда не должен говорить об этом. Но неважно.

После того, как я прочитал в «Откровениях Глааки» о том, что моя идея о реальности имеет под собой основание, я решил провести некоторые опыты. Это были, в основном, пробы и ошибки; но, наконец, однажды ночью, я обнаружил себя материализовавшимся в месте, где я никогда раньше не был. Там имелись такие высокие стены и колонны, что я даже не мог увидеть, где они заканчивались, а посреди пола находилась огромная трещина, бегущая от стены к стене, неровная, как от землетрясения. Пока я смотрел на трещину, её очертания казались тусклыми и размытыми, и из неё что-то вылезло. Я говорил вам, что существо выглядит совсем по-другому в своём измерении… Ну, я видел живой аналог. Думаю, вы поймёте, что я даже не буду пытаться его описывать. Оно несколько мгновений стояло, покачиваясь, а затем начало расширяться. Через несколько минут оно поглотило бы меня, но я не стал этого ждать и побежал между колоннами.

Прежде чем я смог отбежать достаточно далеко, передо мной появилась группа людей. Они были одеты в металлические одежды и капюшоны, и несли маленькие изображения того, что я только что видел, так что я понял, что это жрецы того существа. Идущий впереди остальных жрец спросил меня, зачем я пришел в их мир, и я объяснил, что надеялся призвать Даолота, чтобы он помог мне увидеть то, что находится за завесами. Жрецы обменялись взглядами, и один из них передал мне изображение, которое он нёс.

— Тебе это понадобится, — объяснил он мне. Это служит каналом связи, в своём мире ты нигде не встретишь такого.

Затем вся сцена исчезла, и я оказался в своей постели, но в моих руках было изображение, которое вы видите там.

— Но вы мне так и не сказали… — начал Джиллсон.

— Я уже подхожу к этому. Теперь вы знаете, где я получил этот образ. Тем не менее, вам интересно, как это связано с сегодняшним экспериментом, и кто такой вообще этот Даолот?

Даолот — это бог, чуждый бог. Ему поклонялись в Атлантиде, где он считался богом астрологов. Предполагаю, что именно там был установлен способ поклонения ему на Земле: его никогда нельзя увидеть, ибо глаз пытается следовать за извилинами его формы, и это вызывает безумие. Вот почему не должно быть света, когда его призывают — когда мы сегодня чуть позже станем вызывать Даолота, нам придётся выключить все лампы. Нам непременно понадобится копия образа бога, пусть и неточная.

Что касается того, зачем нам призывать Даолота — на Югготе и Тонде он известен как Разрывающий Завесы, и этот титул имеет большое значение. Там его жрецы видят не только прошлое и будущее — они могут видеть, как объекты простираются в последнее измерение. Поэтому, если мы призовем Даолота и удержим его с помощью Пентакля Плоскостей, мы сможем получить от него помощь в устранении искажений восприятия. Пока это всё, что я могу вам объяснить. Уже почти 2:30 ночи, и мы должны быть готовы к 2:45; вот когда отверстия выровняются… Конечно, если вы не хотите знать, что будет дальше, пожалуйста, скажите мне об этом сейчас. Но я не хочу, чтобы всё встало на свои места просто так.

— Я останусь, — ответил Джиллсон, бросив беспокойный взгляд на образ Даолота.

— Хорошо. Помогите мне здесь, пожалуйста.

Фишер открыл дверцу шкафа, стоящего рядом с книжным. Джиллсон увидел несколько больших, аккуратно сложенных ящиков, помеченных цветными символами. Он поднял один ящик, и Фишер вытащил другой, находящийся под ним. Закрывая дверцу шкафа, Джиллсон услышал, как хозяин поднимает крышку ящика; а когда он повернулся, Фишер уже раскладывал содержимое на полу. На свет явилось множество пластиковых пластин, которые собирались в искажённую хрупкую пентаграмму; за ней последовали две чёрные свечи, изогнутые в непристойные фигуры, металлический стержень с идолом на одном конце и череп. Этот череп вызвал беспокойство у Джиллсона: в нём имелись отверстия, в которые можно было установить свечи, но даже по форме и отсутствию рта Джиллсон мог предположить, что череп не принадлежал человеку.

Теперь Фишер начал расставлять эти предметы. Сначала он сдвинул стулья и столы к стенам, а затем собрал пентаграмму на полу в центре комнаты. Когда он вставил свечи в череп и зажёг их, а затем разместил всё это внутри пентаграммы, Джиллсон, стоя за спиной Фишера, спросил: