Рассказы

В доме нашли пять генотипов, помимо Макленбург и химеры, присутствовавших в волосах и хлопьях омертвевшей кожи. Точное датирование невозможно, но все показали широкий диапазон периода распространения, которое означало частых посетителей, друзей, но не посторонних. Все пятеро были на кухне в тот или иной момент. Только генотипы Макленбург и химеры обнаружились в подвале в количествах, которые не могут объяснены дрейфом и переносом, в то время как химера редко покидала специальную комнату. Генотип одного мужчины был больше распространен в остальной части дома, включая спальню, но не на кровати — или по крайней мере не меньше с тех пор, как в последний раз менялись простыни. Всё это вряд ли будет иметь прямое отношение к убийству; настоящие убийцы вообще не оставляют биологических частиц или растительный материал, принадлежащий кому-то ещё.

Вскоре поступил отчет по опрошенным, и от него было мало толку. Ближайшим родственником Маклебург являлся двоюродный брат, с которым она не виделась, и он ещё меньше меня знал о мертвой женщине. Её соседи слишком уважают частную жизнь, чтобы знать или интересоваться, кем были её друзья, и никто не признается, что заметил что-то необычное в день убийства.

Я сел и уставился на «Нежность».

Какой-то сумасшедший с огромными деньгами, вероятно, связанный с Линдквистом, возможно и не поручал Фриде Макленбург создавать химеру, похожую на сфинкса из картины. Но кому понадобилось фальсифицировать кражу, убить Макленбург и подвергнуть опасности жизнь химеры, на самом деле даже не потрудившись убить ее?

Зазвонил телефон. Это была Мюриэл.

— Химера проснулась.

* * *

У этих двух полицейских на улице была напряженная смена; один псих с ножом, два фотографа, замаскированные под врачей и религиозный фанатик с комплектом изгнания нечистой силы на заказ по почте. В новостях не упомянули название больницы, но существовала только дюжина вероятных кандидатов, и персонал не мог поклясться в тайне или противостоять против эффекта взяток. Через день или два местонахождение химеры станет общеизвестным. Если ситуация не уляжется, придется рассмотреть попытку найти комнату в тюремной больнице или военном госпитале.

— Вы спасли мне жизнь.

Голос химеры был глубоким, тихим и спокойным, и во вовремя разговора она смотрела прямо на меня. Я ожидал, что она будет сильно стесняться первый раз в присутствии незнакомцев. Она легла на кровать, свернувшись клубком на боку, не закрываясь простыней и положив голову на чистую, белую подушку. Запах чувствовался, но не был неприятным. Её хвост, толстый как мое запястье и длиннее моей руки, свисал через край кровати, беспокойно покачиваясь.

— Доктор Битти спасла вашу жизнь. — Мюриэл стояла у подножия кровати, неотрывно глядя на чистый листок бумаги на планшете.

— Я хотел бы задать вам некоторые вопросы. — На это химера ничего не ответила, но её взгляд остановился на мне. — Назовите, пожалуйста, свое имя.

— Кэтрин.

— У вас есть другие имя, фамилия?

— Нет.

— Сколько вам лет, Кэтрин?

Под действием наркотиков или нет, я не мог отделаться от чувства лёгкого головокружения, ощущения сюрреалистической бессмысленности, задавая стандартные вопросы сфинксу, сошедшему с картины девятнадцатого века.

— Семнадцать.

— Вы знаете, что Фрида Макленбург мертва?

— Да.

Она ответила тише, но по-прежнему сохраняя спокойствие.

— Каковы были ваши отношения с ней?

Она слегка нахмурилась, затем дала ответ, который прозвучал как отрепетированный, но искренний, как будто она долго ждала, что её спросят об этом.

— Она была всем. Она была моей матерью, моим учителем и моим другом.

Страдание и потеря появились и исчезли с её лица. Дрожь, судорога.

— Расскажите, что вы слышали в день, когда отключилось электричество.

— Кто-то пришел навестить Фриду. Я услышала звук подъехавшего автомобиля и звонок в дверь. Это был мужчина. Не расслышала, что он сказал, но слышала звук его голоса.

— Вы слышали этот голос раньше?

Думаю, что нет.

— Как звучали их голоса? Они кричали? Спорили?

— Нет. Они говорили доброжелательно. Потом перестали, наступила тишина. Вскоре после этого отключилось электричество. Потом я услышала, как подъехал грузовик, шум множества шагов и как передвигали мебель. Но больше никто не разговаривал. Около получаса два или три человека перетаскивали все вокруг дома. Потом грузовик и машина уехали. Я все ждала, что спустится Фрида и расскажет мне, что произошло.

Я некоторое время обдумывал как сформулировать следующий вопрос, но в конце концов отказался от попыток сохранить вежливость.

— Фрида когда-нибудь обсуждала с вами, почему вы отличаетесь от других людей?

— Да. — Ни намека на боль или смущение. Вместо этого её лицо запылало от гордости, и на мгновение она стала так похожа на картину, что у меня снова закружилась голова. — Она сделала меня такой. Сделала меня особенной, красивой.

— Почему?

Кажется, это сбило её с толку, как будто я её дразнил. Она была особенной. Она была прекрасной. Никаких дальнейших объяснений не требовалось.