Рассказы

Палец переместился к уголку рта Джуниора и подтолкнул его вверх. Затем сделал то же самое со вторым уголком.

— Вот, — сказал отец. — Просто глаз радуется.

Мама отвернулась и прошла на кухню, чтобы поставить в духовку три замороженных ужина из индейки. Потом отец приступил к еженедельному обходу: бродил из комнаты в комнату, фонтанируя шутками и комментариями, которые считал забавными, и заглядывая между делом в шкафы и выдвижные ящики. Весь оставшийся вечер он проведет с Джоном у телевизора. Будет смотреть комедийные шоу и записывать в свой желтый блокнот шутки и остроумные ответы, которые ему особо приглянутся. Сырье для фабрики улыбок — так он это называл.

Шучу, Джуниор.

Улыбнись.

Иногда между третьим и четвертым вечерним сериалом, Джуниор открывал дверь и по лестнице спускался в подвал с грязным полом. Включив лампочку, он брал фонарь, который всегда лежал на своем месте, и направлялся в заднюю часть подвала, в дальний его закуток. Он поднимал картонную коробку и наблюдал, как в луче фонаря суетятся тараканы.

Сегодня в коробке кишели муравьи. Они проделали отличную работу. От бурундука считай одни кости остались, да и у котенка уже торчала наружу большая часть скелета. Это займет не слишком много времени. Однако, если это касалось его игрушек, Джуниору не хватало терпения. В подвале было очень сыро, стены покрывала плесень. Мальчик задавался вопросом, получит ли он скелеты быстрее, если перенесет мертвых тварей в более сухое место. Он поднял вторую коробку и посмотрел на свои новые приобретения. Он нашел дохлую летучую мышь в заброшенном доме рядом с церковью в трех кварталах отсюда, а птичку робин удалось вырвать из пасти кошки буквально вчера. Скоро они будут пахнуть не ахти как. Запах может просочиться в дом, когда чудесные летние деньки станут еще жарче. Джуниор хотел прикончить взрослую собаку или кота и понаблюдать за тем, как скелет животного проступает наружу. Но в таком случае вонь однозначно проникла бы в дом, и мама могла заглянуть в подвал и все обнаружить. Об отце он не особо беспокоился: его и клещами не оттянешь от комедий и желтого блокнота с шутками.

Однако если он собирается взяться за поиск более крупных игрушек, ему, возможно, стоит хранить их где-нибудь в другом месте.

В девять сорок Джуниор сидел в гостиной и смотрел, как отец храпит в своем кресле. На кухне мама повисла на телефоне, болтая со своей подругой Линдой Шапона, которая жила через несколько улиц от них. Они вместе ходили в старшую школу, и сейчас Линда владела салоном красоты на Керредж-авеню. Обычно мама большую часть вечера говорила по телефону. Это был ее единственный путь к спасению. Телевизор работал — показывал последние из вечерних комедий. Желтый блокнот соскользнул на пол, и Джуниор поднял его, чтобы посмотреть, что там понаписал отец.

Написанное было трудно прочитать. Ручка не пощадила бумагу. Джуниору удалось разобрать лишь несколько фраз в нагромождении нацарапанных шуток и каламбуров. Строчки переплетались и наползали одна на одну, точно гнездо из веток шиповника.

Босс. В офисе — гром, дома — молчком.

Какой любимый цвет любого дипломата? В клеточку.

Рай — это место, где бог оплачивает все счета.

Отцу всегда видней. Даже если он слепой.

Средний возраст — это такой период жизни, когда девушка, которой ты улыбаешься, думает, что ты ее знакомый.

— Уже поздно.

Джуниор поднял взгляд. Отец опухшими глазами таращился на циферблат наручных часов в тусклом свете лампы.

— Боже, пора на боковую, верно?

— Да, сэр. — Джуниор положил блокнот на пол рядом с креслом отца.

Отец потянулся, хрустнув суставами.

— Кажись, рановато меня сморило. Я даже не понял, что закрыл глаза.

— Да, сэр, — сказал Джуниор.

Отец поднял блокнот и заглянул в него. То, как свет падал на лицо, придавало ему вид глубокого старика, и это зрелище навело Джуниора на мысль о коллекции черепов, выставленной в «Музее Готэма», его любимом месте — месте, где не жалко провести субботний денек.

— Людям нравится улыбаться, — произнес отец тихим голосом. — Им по нраву тот, кто не прочь пошутить. Счастливый человек.

Внезапно Джуниор напрягся: он услышал рокот двигателя. Отец уставился на входную дверь, словно ожидая, что красный «Шеви» Эдди Коннорса с ревом взлетит по ступенькам крыльца и ворвется в дом. Эдди несколько раз нажал на педаль газа, намереваясь с пробуксовкой промчаться прямо перед их домом… а затем машина начала чихать, шипеть, и через пару секунд мотор заглох.

— Слава богу, — сказал отец и выдохнул, потому что сидел, затаив дыхание. — Терпеть не могу этот шум. У меня от него голова раскалывается.

Джуниор кивнул. Нынче ночью Эдди Коннорс не будет носиться по улицам.