Рассказы

— Так и должно быть, Мебиус, — сказал полковник. — Это не у тебя кровь, а у Грифуса.

— Да, действительно, — всхлипнул Грифус. — Логично.

— Мне придется подать жалобу на негуманное обращение с арестованным, — предупредил я.

— Запишем в протоколе, что ты оказал сопротивление, — меланхолично произнес Иггл. — Ты готов, капитан?

— Готов, — простонал Грифус.

— Ных-х! — Полковник ударил его в третий раз, и тот, секунду пошатавшись, рухнул лицом в пол.

— Убили!!! — завопил я. — Вы убили мое тело! Свидетели! У меня есть свидетели!

Потерпевшие принялись вразнобой пожимать плечами: мол, ничего особенного не заметили. Иггл пощупал Грифусу пульс.

— Живой. Ну-ка, помоги его отволочь.

Мы перенесли тело к рамке и положили между штангами.

— Надеюсь, Грифус, ты сознаешь, что песенка твоя спета, поэтому если ты вдруг… — Иггл не успел закончить, вновь позвонила жена. — Да, Крошка. Нет, не забыл. Освобожусь через пять минут. Целую, Крошка. Да, Крошка… Грифус, бегом! — рявкнул он.

Я шагнул к бездыханному телу.

Иггл опустил трубку и встал рядом.

— Только попробуй что-нибудь схимичить… — пригрозил он, засовывая руку в мохнатого овцеящера.

Скок!

Мне показалось, этот переход был самым долгим. Четыре миллисекунды, а то и пять. Вот так: «скккккккккккок». И слово «схимичить» тоже растянулось в резиновую нитку:

— Схимичччччччччччч…

— …ить, — закончил я за Иггла.

— Что? — спросил он, глядя снизу вверх.

— Ничего, Грифус, — сказал ему Грифус.

— Что ты сказал?

— Я сказал: ничего.

Иггл схватился за штангу и начал подниматься, а поднявшись, схватился за сердце. Потом осмотрел свое тело и схватился еще крепче. Красная рубаха и мятые штаны болотного цвета его могли бы скомпрометировать — раньше, когда он был полковником Максом Игглом. Теперь, когда он стал скакуном Карлом Грифусом, эта одежда была ему к лицу.

Я швырнул плюшевую игрушку в сейф и скомандовал:

— Наручники, капитан!

— Есть, господин полковник! — браво отозвался экс-Грифус, который теперь находился в моем бывшем теле.

Экс-Иггл тихонько завыл. Все было слишком очевидно.

— Мебиус… — безнадежно вымолвил он.

— Что, Грифус? — издевательски произнес капитан.

— Но у меня же есть свидетели!

Потерпевшие не перестали пожимать плечами еще с прошлого раза.

— Я бы не ввязался в эту авантюру, — проговорил юноша. — Но… уважаемый скакун взял с меня не так дорого. Я не привык экономить, однако эти деньги уже не мои.

— Ясен день! — весело откликнулся старик. — Бабло лишним не бывает. Пусть мне осталось не так много, но я возьму от жизни все! На свои семнадцать лимонов…

— Шестнадцать с половиной, — поправил капитан.

— Все, что полагается, — мое! Солнце!., пляжи!., коньяк!.. Шикарные девоч… — он вдруг закашлялся.

— Девочки?.. — Студент мелко, по-стариковски, рассмеялся. — Ну что ж… Девочки. Да!

— Вы совершаете тягчайшее преступление! — запричитал человек с внешностью Грифуса. — Ну а вы, сударыня?.. Вы-то как оказались в этой шайке? Что на что вы могли поменять? Вы же тут одна…

— Я не одна, я с мужем, — ответила она, обнимая новоиспеченного капитана.

Тот, сияя, повернулся ко мне:

— Господин полковник…

— Просто Макс, — отмахнулся я. — Можно без формальностей, дорогой Мебиус.

— А можно и без «Мебиуса»?

— Нельзя. Не горюй, скоро привыкнешь. День-два, и будешь натуральный Мебиус-Мебиус. Мне поначалу тоже…

— Как?! — Экс-Иггл громко высморкался в рукав. Четвертый архив — не пятый, прививается быстро. Он высморкался еще раз. — Как это «тебе тоже»?.. Значит, ты не впервые?! Ты уже?..

— Помалкивай, уголовная сволочь, — произнес я неторопливо, со вкусом. — Какое тебе дело до моего прошлого? Особенно теперь… — Я подергал его за наручники. — Я, может, и сам уже не помню. Память, архив номер пять… Пройдут сутки, и о прежней жизни в твоем мозгу не останется ни единого бита. Да и зачем тебе помнить все эти гербы, родовые имения, фамильный фарфор…

— На каторге от них толку не будет, — вставил новоявленный капитан. Отобрав у новоявленного Грифуса свои сигареты, он недоуменно осмотрел пачку и кинул ее в урну. — Откровенно говоря, Макс… это была не самая простая операция в моей жизни.

Я хотел ответить: «Главное, чтоб не последняя», но в этот момент мне позвонили.

— Да, Крошка, — сказал я. — Нет, не забыл. Что?.. Пять минут?.. Нет, Крошка, мы уже закончили. Я свободен.

Эвакуация

Автобус свернул на Садовую и, приблизившись к дому культуры асбестоцементного завода, чуть притормозил. Пассажиры дружно схватились за поручни. Карпов, прижатый к ледяным дверям, сделал судорожную попытку найти точку опоры и на случай, если сохранить равновесие не удастся, наметил крепкую спину в черном пальто.