Рассказы

— Двадцать седьмой на связи, товарищ первый, как можно спокойнее и увереннее ответил Листьев, подумав про себя, — какой ещё жареный петух и куда так некстати клюнул его высокое начальство.

— Так, двадцать седьмой, мне доложили, что это у тебя на участке ночью имел место некий смешной эпизод с сотовым телефоном. Было такое? — мягким вкрадчивым баритоном пролился голос из рации.

— Так точно, товарищ первый, было. Я уж и рапорт написал по этому инциденту — бодро ответил майор.

— Инцидент, говоришь… — закашлялся голос из рации, — срочно мне на стол твой рапорт и все иные материалы по этому делу, какие только есть. Человечка за ними пришлю. А сам будь у меня на совещании в 16–00. Вопросы есть?

— Только один, товарищ первый, может, введёте меня в курс дела? Я чего-то не знаю? — осторожно спросил Листьев. Вообще-то начальство лишний раз лучше не раздражать вопросами, но тут все-таки полезно постараться прояснить обстановку, чтобы дальше хуже не было.

— Чего-то не знаешь? — удивлённо переспросил вкрадчивый баритон, — да, думаю, действительно, если ты не знаешь до сих пор, что весь город оклеен листовками с фотографиями чьей-то голой задницы и торчащим оттуда сотовым телефоном, то ты явно что-то упустил. Там же красуется тупая рожа наказанного налётчика и объявление о выдаче премий по десять тысяч рублей за каждого пойманного на месте преступления бандита, пытавшегося, ммм… как здесь написано, "силой или хитростью", завладеть чужим сотовым телефоном. Кстати, вроде, как тебе и твоим людям первая премия и полагается… Всё, конец связи!

Майор ошеломлённо плюхнулся на стул. События начали раскручиваться со скоростью снежной лавины…

После ночной операции бывшие ветераны спецподразделений собирались в служебном кабинете главного тренера. Когда подошел Батурин, негласно признаваемый тут за лидера, все уже были в сборе, и кто-то с места пошутил

— Первое заседание клуба "Посторонним вход воспрещён" считать открытым! Некоторое висевшее напряжение сразу спало, посыпались шуточки, приколы, звяканье пивных бокалов, шелест пакетиков с чипсами, сухариками, кальмаром и постукивания сушёной воблой по кромке стола. Зашуршали принесённые газетки, забулькало разливаемое пиво. Все собравшиеся были уже в курсе результатов первой "акции возмездия", полностью одобряли "педагогические методы воздействия" на попавшегося бандита и собирались обсудить дальнейшие шаги.

Батурин поднял бокал с пивом

— Ну, что господа ветераны, есть ещё порох в пороховницах? А? Молодцы ребята! Поздравляю, разведка! Повезло, что первый же гад твоим обидчиком и оказался! Ботинки на нём были точно те, что сын описал?

— Так точно, ошибки быть не может, да и зашнурованы были только наполовину, так как он и рассказывал, а потом, этот сучара ведь и сам мне во всём признался сразу, как я с него штаны снял — ответил Яков.

Ветеранское собрание пошумело ещё некоторое время, давая выход накопившимся эмоциям, затем успокоилось, и каждый отчитался по своему заданию, полученному на предыдущем сборе. Лаконичные и чёткие рапорты бывших офицеров, вносили полную ясность в диспозицию по той маленькой войне, которую им неожиданно пришлось начать и которую, как оказалось, совершенно не готовы были вести люди, облечённые соответствующими правами и полномочиями. Картина складывалась следующая.

В городе, на многих ответственных постах служили бывшие друзья и однополчане коллег Батурина, в том числе, в аппаратах МВД, ФСБ, Администрациях города и области, коммерческих банках, частных охранных фирмах. У них были родственники, которые могли пострадать от "сотовых" грабителей — "шакалов", поэтому практически все, к кому обратились, не отказались помочь в акции. Союз Ветеранов Афганистана и три местных банка согласились выделять вознаграждения для премирования отличившихся при задержании каждого бандита в сумме 10 000 рублей и оплачивать "факультативную" работу двенадцати частных охранных предприятий города, каждое из которых в свою очередь обещало выделять на ночные дежурства по 5-10 опытных сотрудников для "ловли на живца". Отпечатано было около тысячи листовок с фотографиями первого пойманного "шакала" и его задницы, с засунутым в неё "трофейным" телефоном, с условиями выплаты вознаграждения за каждого такого обезвреженного бандита. Часть листовок была уже расклеена и распространена различными способами. С правоохранительными органами налажены соответствующие контакты и даны заверения в том, что "самодеятельности" больше не будет, а использование листовок — это временная частная инициатива и лишь для получения требуемого психологического воздействия на бандитов.