Рассказы 13. Дорога в никуда

Ну что же, значит, путь его – привычная дорога в никуда – уже стал чуть красивее и загадочнее. Впрочем, нет. Теперь направление пути появилось не только у тракта. Дорога в никуда закончилась.

Николай Покуш Багровые крылья

Закатное солнце ослепительно сияло, окрашивая кучевые облака в оранжевый цвет. С противоположной от него стороны неба, словно для того чтобы уравновесить во вселенной баланс света и тьмы, весь горизонт покрывала громадная черная туча. Закручиваясь по спирали, она то и дело озарялась синими всполохами, словно внутри этого клубящегося и бурлящего кошмара шла ожесточенная битва.

К туче приближались два крылатых силуэта, кажущихся ничтожными на ее фоне. Тот, что летел впереди, был золотого окраса, с мощными кожистыми крыльями и длинным хвостом. За ним следовал биплан с выкрашенными в багровый цвет крыльями, пересеченными косыми черными линиями. Самолет мчался на максимальной скорости, оставляя за собой белесый топливный след, расстояние между ним и созданием впереди постепенно сокращалось.

Рация в кабине пилота вдруг ожила.

«Винсент! – пробился сквозь шипение помех мужской голос. – Винсент! Прием, Винс! Ты меня слышишь?!»

Пилот, нижнюю часть лица которого скрывал красный шарф, глаза – толстые летные очки, а голову – черная шапка летчика, никак не отреагировал на этот призыв. Он был сосредоточен на преследуемом создании, пытаясь удержать его в кружке прицела, но огонь не открывал: дистанция была еще слишком большой для стрельбы. Скоро она станет подходящей, нужно только еще немного подождать и не потерять цель из виду.

«Винсент! Мать твою, отвечай! Я знаю, что ты меня слышишь! Твоя группа получила приказ возвращаться на базу! Какого черта ты летишь дальше?!»

– Я почти догнал его, – вжав кнопку на рации, ответил пилот. – Это он, Ларс. Он, без всяких сомнений. Тот самый драк.

«Как ты можешь быть в этом уверен?»

– У него нет рога и шрам на полморды. Думаешь, много таких в небе?

«Он ведет тебя прямиком в бурю!»

– Надеется, что я отстану. Но я не упущу его снова.

«Черт тебя дери, Винс, ты не сможешь пилотировать в шторм!»

– Если драк сможет, то смогу и я!

По стеклу кабины пилота застучали капли дождя, которые ветер тут же размазал в длинные линии.

«Отставить! Тебе запрещается преследовать этого драка! Ты слышишь?! Это приказ, Винсент! Возвращайся на базу!»

– Прости, Ларс, но я не смогу выполнить твой приказ. Я должен с ним покончить. Сколько лет этот гад не появлялся? Пять? И вот я у него на хвосте. Сукин сын ранен, и деваться ему некуда. Он лишь делает вид, что уходит в бурю, рассчитывает на то, что мы оставим его в покое. Не тут-то было! Я раскусил его план.

«Я знаю, как это важно для тебя, Винс! Но то, что ты с… ш-ш-ш… пф-ф-ф… – Шум помех становился все громче, и слова терялись в нем. – Подумай о Рози!»

– Только о ней и думаю! О ней и о нашем сынишке! Каждую минуту каждого дня думаю о них и ненавижу эту мерзкую тварь все больше! Никто и никогда не испытывал такой ненависти!

«Знаю, Винс. Но… сш-ш… пф-ф…» – Слова начали обрываться, помехи искажали их до неузнаваемости.

– Такой шанс может больше не представиться, Ларс. Я не упущу его. Продолжаю преследование. Конец связи.

Пилот резким движением вырубил рацию. Снова мир наполнился звуками куда более приятными его слуху: шумом ветра, ревом двигателя, раскатами грома. Но главным среди них, тем, что наполнял его сердце одновременно ликованием и яростью, был рев драка, преисполненный боли и мольбы.

«Зовешь своих, да? – мысленно злорадствовал Винсент. – Никто не придет к тебе на помощь, сволочь. И ко мне тоже. Мы здесь одни, и пора сводить счеты».

Словно услышав его мысли, драк впереди взревел громче и, резко извернувшись, ушел в пике, так, будто намеревался поднырнуть под грозовую тучу.

– Не уйдешь, тварь! – завопил Винсент и рванул штурвал от себя. Биплан устремился вниз.

Ветер все усиливался, стремительно сгущалась темнота, струи дождя покрыли стекло кабины единой водной пеленой. Они входили в бурю, и скоро видимость снизилась настолько, что Винсент стал терять драка из поля зрения. Тогда он решил, что пришло время стрелять, пусть и надеялся подойти чуть ближе.

Пальцы пилота в толстых кожаных перчатках легли на красные кнопки в верхней части штурвала. Сверкнула молния, озаряя мир ярко-голубым сиянием, и Винсент четко различил впереди тень своего врага. Быстро скорректировав курс, он вжал одновременно обе кнопки, и заработали пулеметы в нижней части корпуса, посылая потоки свинца в темноту. Каждая пятая пуля в ленте была трассирующей – яркая точка, разрывающая черноту тучи, позволяла Винсенту видеть, куда он стреляет. Шум выстрелов терялся в вое ветра и грохоте бури. Биплан нещадно трясло, конструкции скрипели и стонали под натиском шторма, но Винсенту удавалось удерживать самолет прямо.