Распутица

В такси Юлия с детьми расположилась на заднем сиденье, Николай – рядом с водителем. Женя что-то шептал матери, она расслышала: «А дядя Коля, как папа, не дерётся?» Юлия испугалась, что Николай мог услышать, и осторожно дала понять сыну, что пока надо помолчать. Лучше поговорят они об этом в другой раз. Но она понимала, что вопрос сына продиктован внутренним опасением, так как в детской памяти ещё были живы страшные воспоминания о том, что вытворял с ними отец. Варя, конечно, ничего не помнила, тогда она была совсем крошка. Но в то время и Славик уже вёл тише, хотя всё равно иногда поднимал скандалы… Сейчас Юлия успокоила Женю, погладила его по головке, поцеловала в щёчку, и сын понял, что того страшного кошмара, какой устраивал отец, больше никогда не повторится. Не все же мужчины на одно лицо, не все же ярые дебоширы…

Глава седьмая

Теперь Юлии было не очень сподручно отвозить детей в детсад и ясли, а затем только ехать на работу в кафе. Но Николаю она ничего этого не сказала. И когда он разрешил ей распоряжаться в квартире так, как она считает нужным, Юлия подумала, что он вполне разумный мужчина. В первый же вечер разложила вещи по полочкам, отвела детям угол для игрушек; она видела, что он присматривался к ней, занятой бытовыми делами. Его лицо было ничуть не омрачено, не выдавало того, что было бы в её действиях не так, и в глазах читалось одобрение всему тому, что она делала. Вот только детям негде было спать, поскольку в комнате стоял лишь один диван-кровать. А для второго места было бы совсем мало. Зато в кладовке нашлась раскладушка, и Юля уложила детей на неё. Николай обещал купить кресло-кровать.

Словом, в последующие дни эти неудобства кое-как были разрешены. Покормив детей, Юлия уложила их спать. Николай смотрел телевизор, убавив звук почти наполовину. На столе лежали газеты, какие-то книги. Он следил за новостями, читал обычно вечером и смотрел программу «Время». Юлия присматривалась к его привычкам и старалась, чтобы они – с появлением её с детьми – неукоснительно соблюдались, и от них ради неё он бы ни в коем случае не отказывался. Но Николай и не думал этого делать, по складу характера он был вовсе не альтруист, а, скореё, гурман и селадон и поэтому отказываться от удовольствий не собирался.

Иногда среди ночи ему звонили из воинской части, и он срочно одевался и уходил до утра. Раз в месяц он заступал на сутки на дежурство. В обычные дни он также приходил домой не раньше десяти часов вечера, причем уходил к шести. Юлия заступала на смену с восьми утра, когда открывалось кафе, но шла на работу значительно раньше. Поэтому ей приходилось просыпаться в пять часов, чтобы проводить Николая на службу, а после спала ещё полтора часа и только потом поднимала детей и с ними уходила из дому до вечера… Так и текла размеренно их жизнь…

Через два месяца Юлия почувствовала беременность. Николай пока не заикался о подаче заявления в загс; по выходным дням он часто уходил в часть. И редко когда его вообще не трогали в субботу или воскресенье, и лишь в этом случае он проводил время дома, в основном перед телевизором, пропускал одну-две рюмки водки и читал газеты. Между прочим, Юлия тоже не сидела ни одного дня без дела: то кухня, то уборка квартиры, то присматривала за детьми, то стирка и хождение по магазинам. Так что телевизор она смотрела урывками, в кино не ходили, о чём она изредка тужила, поскольку однообразная домашняя работа её душевно изматывала, хотелось какого-то разнообразия. Но так как другого выбора не было, она поневоле жертвовала всем тем, без чего невозможно существовать нормально. Правда, иногда Юлия вспоминала, что когда жила одна, то у неё на отдых было даже больше времени, чем сейчас. Но зато с Николаем она напрочь забыла, что такое одиночество и ночные томления молодой женщины. Детям он приносил игрушки: Жене купил плюшевого мишку, а Варе говорящую куклу, потом сыну танк…

Вечером за ужином Николай выпивал стопку водки, как он говорил, для снятия напряжения. Их танковый корпус куда-то отправили выполнять интернациональный долг, что это конкретно означало, он не объяснял. А она не просила разъяснений. Юлия была глубоко аполитична, её совершенно не интересовало то, что происходило в стране или мире. Однако отсутствие в магазинах хороших, добротных товаров, постоянные дефициты, очереди в конце дня за колбасой и мясом – всё это вызывало у неё досаду. Но продукты Юлия брала в кафе, как готовые, так и сырые, поэтому острую нехватку продуктов она особенно не ощущала. А вот покупка обуви или вещей постоянно была сопряжена с великими трудностями, так как в магазинах почти не было выбора. Народ гонялся за импортными шмотками, которые доставали на рынке у спекулянтов или по великому блату, и кто имел такие связи, этим открыто гордился.