Распутин: жизнь и смерть

Из показаний Молчанова: «Прощаться старались с ним наедине, для чего уходили в прихожую. Отмечу такую странность у Вырубовой: как-то, простившись в прихожей с Распутиным, она зачем-то вернулась в комнату, но отказалась при этом на прощанье подать мне руку, заявив… что уже простилась с отцом и более ни с кем прощаться не будет».

Так было принято — уносить с собой тепло священной руки, которая приносила счастье…

ФИНАЛ ПЕРВОГО ПЕРИОДА: ТАЙНА ОСТАЕТСЯ

Итак, следуя по жизни Распутина, мы дошли до 1914 года. Мы старались описывать все подробно, терпеливо приводили показания его друзей и врагов. Но… по-прежнему остаются два вопроса, которые мы задавали себе и в начале пути.

Кто же он был на самом деле? И кем он был для Царской Семьи?

Одно уже ясно: это не ловкий Тартюф, дурачивший простаков святыми поучениями. Тартюф — характер европейский. Здесь же характер — таинственный, азиатский. Персонаж куда посложнее, и тайна куда любопытнее…

Мы неоднократно цитировали распутинские мысли. Были ли его искания, просветления, прозрения? Теперь мы можем ответить: были.

А проститутки, бесконечные «дамочки», «дуры» — поклонницы, посещавшие «особую комнату» и ставшие полубезумными, перемешав религию с похотью? И они были.

Но при этом и Сазонов, и Молчанов, и Филиппов единодушно говорят об этом времени в жизни Распутина, как о «духовной поре».

Сазонов: «Период жизни Распутина, который я могу назвать периодом достижения им известной духовной высоты, с которой он потом скатился».

Молчанов: «В тот период Распутин пил мало и на всем периоде его жизни лежала печать скромности».

Филиппов: «Будучи поэтически мечтательным в первый период 1911 — 13 годов… « Они не знали о его тайной жизни? Но Филиппов-то уж точно знал. Тогда почему они так говорят?

И наконец, Царская Семья. Да, Распутин проповедовал любовь, был бескорыстен, рассказывал «царям» о том, чего они не знали — о труде и быте простого народа, о радостях странника наедине с природой и Богом. Он снимал нервические припадки царицы и вселял уверенность в царя. Он спасал их сына…

Но бесконечные газетные статьи, полицейские описания распутинского гона за проститутками, запросы в Думе с цитатами из показаний его жертв, рассказ няньки царских детей и многое другое — все это, как мы теперь знаем, доходило до Николая и Александры. Премьеры Столыпин и Коковцов, фрейлины, двор, любимая сестра Элла и все члены Романовской семьи вплоть до великого князя Николая Николаевича (которому царь, кстати, доверял настолько, что назначит его Верховным главнокомандующим в грядущую войну), исповедник царицы Феофан — все говорят им о разврате Распутина.

А они — не верят!

Не верят? Или… знают что-то, объясняющее его поведение? Что-то недоступное суетным его обвинителям?

ГЛАВА 7. ИГРЫ С ПЛОТЬЮ

ЗАГАДКА ЕГО УЧЕНИЯ

Чтобы попытаться ответить на все эти вопросы, нам придется вернуться к попытке понять его учение.

Жуковская рассказывает: «О Распутине я услышала в первый раз в Киеве. Я тогда только что кончила гимназию и… благодаря случайному знакомству посещала тайные собрания „Божьих людей“, как они себя называли (много позже я узнала, что их же зовут хлыстами… ) И вот там, на окраине города, однажды, во время обычного вечернего чая с изюмом, любимого напитка „Божьих людей“, Кузьма Иваныч, как звали хозяина, вдруг повел речь о старце Григории Распутине… Прищурив свои яркие глаза (у всех хлыстов глаза совершенно особые: они горят каким-то жидким переливчатым светом, и иногда блеск становится совершенно нестерпимым), он… сказал нехотя: „Он с нашими братьями был, а только мы отреклись от него: в плоть он дух зарыл“.

Никто из крупнейших российских знатоков сектантства не сомневался тогда, что Распутин — хлыст. Пругавин, будучи эсером, весьма уважал хлыстов, видя в них носителей «крестьянского православия». Он собирал рассказы людей, бывавших у «старца», и доказывал: Распутин — хлыст, который своими похождениями извращает, компрометирует идею хлыстовства. Уже упоминавшийся богослов Новоселов, протопресвитер армии и флота Георгий Шавельский, знаменитый религиозный философ Сергей Булгаков, архиепископ Антоний Волынский, епископы Гермоген и Феофан — все они, и левые, и правые, утверждали, что Распутин — хлыст. И, наконец, его друг Филиппов в «Том Деле» заметил: «По какому-то чутью мне показалось, что мой знакомый — сектант… принадлежит к секте хлыстов».