Распутин: жизнь и смерть

В Астрахани Феофан получил малярию и болезнь легких. Элла все-таки смогла хоть как-то помочь — его перевели доживать епископом в Полтаву. И Элла продолжала сердить сестру — доказывать Аликс, что бесчеловечно запрещать Феофану лечиться в Крыму. Она напоминала, что Феофан был исповедником царицы, что он ничем перед ней не провинился и что если любить Распутина — ее частное дело, то не любить его — частное дело Феофана. Но Аликс боялась неукротимого нрава епископа и знала, что он будет пытаться пробиться к Государю…

И Распутин помогал ей — искал вину Феофана, чтобы навсегда закрыть для него дорогу в Крым.

ДАМА ПОД ВУАЛЬЮ

В «Том Деле» осталась эта удивительная история.

В 1917 году следователь Чрезвычайной комиссии отправился в Ялту, где уже не первый год в параличе неподвижно лежала вдова священника Ольга Аполлоновна Попова, 60 лет. И она показала: «С епископом Феофаном я знакома 6 лет. Посетив меня однажды, как больную, он посещал меня обыкновенно раза 2 в год… Он никогда не упоминал о Григории Распутине и ничего не говорил о своей петербургской жизни… Григория Распутина я совершенно не знала… В первый раз Распутин явился ко мне 3 октября 1913 года около полудня… Распутин повел беседу о моей жизни — о болезни, о бедности… Потом прямо сказал: „Если желаешь, завтра же можешь иметь 1000 рублей, уйти из этой квартиры и видеть детей своих счастливыми… „ „Ну, долго не будем разговаривать, — продолжал Распутин. — Тебе известно, что Феофан говорил, будто имел с Государыней половую связь? — При этом выражался Распутин вульгарным языком. — Тебе известно, не скрывай, не скрывай и 1000 рублей — твои“. Я возразила, что мне ничего не известно, и что этого быть не может. Распутин сильно рассердился… бегал по комнате и ломал руки. И начал опять меня уговаривать, чтобы я оклеветала епископа. Это меня так возмутило, что я плюнула ему в лицо. Распутин отошел к двери и сказал: „Ты и твои дети будут меня помнить!“ Потом переменил тон. Произнес несколько раз: «Никто никогда так не смел со мной дерзко говорить… я знаю, ты опомнишься и возьмешь свои слова назад. Возьмешь, возьмешь, возьмешь“, — он повторял слова и пристально смотрел на меня… Видимо, внушение подействовало. Он подвинул стул совсем близко и сказал: «Ну, мы сегодня придем с ней, разрешаешь?“ Я поняла, что он говорит об императрице. «Ты при ней скажешь правду, ты опомнишься… Ты подумай, твои дети будут счастливыми, и дорога твоему сыну будет широкая… « Видимо, Распутин решил, что подавил больную старуху. У меня же явилась мысль сказать все Государыне… Распутин сообщил, что придут они часов в 12 ночи…

В первом часу ночи к нашей квартире подъехал автомобиль. Когда мой сын открыл дверь, вошел Распутин в сопровождении высокой дамы, одетой в черное платье, с лицом, закрытым густой вуалью. Она села около меня, расспросила о моей болезни, попробовала пульс и осмотрела пролежни на моей спине. Потом Распутин подошел к кровати, дотронулся до плеча Государыни и сказал: «Ну вот, ей ты скажешь правду?» Я ответила: «Я всегда всем говорю правду, тем более что жить мне осталось немного».

Когда Распутин отошел в сторону, Государыня сказала: «Скажите, он (Феофан. — Э. Р. ) говорил вам о связи своей с тем лицом?.. „ «Это совершенная ложь, гнуснейшая ложь! Ничего подобного он не говорил и говорить не мог… Верю, что Господь покарает того, кто возвел на него такую клевету“.

В это время Распутин что-то сказал Государыне, но я не разобрала слов… Распутин завертелся по комнате и сказал: «Испугалась! Испугалась она!» Я ответила: «Не испугалась! Твою тысячу не возьму и епископа не продам».

Распутин опять уговаривал меня сказать правду, прибавляя: «Твоим детям за это ничего не будет»… Перед самым уходом Государыня наклонилась ко мне и сказала: «Значит, вы говорите, что этого не было?»

«Не было и быть не могло… Он предлагал мне 1000 рублей, если я соглашусь оклеветать епископа»… Государыня еще раз спросила: «Значит, это ваше последнее слово?» Я опять ответила: «Ничего говорено не было и быть не могло!»

Государыня сидела нервная — снимала и надевала перчатку, а Распутин часто-часто приговаривал: «Испугалась, испугалась»… Затем Распутин взял ее под руку и, бросив на меня злобный взгляд, вышел из комнаты».

Было в этом что-то жуткое: Государыня и уводящий ее в ночь мужик…

Что означала эта сцена? Он был настолько уверен в своем безграничном влиянии, что позволял себе бессовестно лгать в присутствии императрицы? Или… «Наш Друг» попросту знал, что она сама мечтает навсегда изгнать Феофана из Крыма и ей нужен повод?

Он хорошо читал и хорошо выполнял ее тайные желания. Он уже стал ее «вторым я». И становится ясным, почему после всего происшедшего царица написала Поповой письмо.

Из показаний Поповой: «Вскоре я получила письмо, написанное тонким женским почерком, без подписи… В письме предлагалось мне опомниться и рассказать правду».

Заканчивалась предпоследняя встреча Семьи с любимым Ливадийским дворцом. Ипатьевская ночь приблизилась еще на день.

ПОРТРЕТ «СВЯТОГО СЕМЕЙСТВА»