Распутин. Выстрелы из прошлого

Во исполнение этого плана чехи во время Первой мировой сдавались в плен русским рядами и колоннами. Лично у меня это вызывает крайне двойственные чувства. С одной стороны, это вроде бы приятно когда из рядов клятой австрийской армии массами перебегают братья-славяне. С другой… Есть в такой вот массовой сдаче, положа руку на сердце, что-то… Не знаю, как и выразиться, какие слова подобрать. Что-то неправильное и явственно попахивающее неблагородством.

Как-никак жизнь чехов в качестве подданных Австрийской империи вовсе не была беспросветным ужасом. Нормальная была жизнь, не считая мелких бытовых неудобств. И присягу чехи приносили по всем правилам. И абсолютно все права и привилегии австрийского военнослужащего и на них в полном объеме распространялись. Так что, как ни крути, а чехи… В общем, попахивает не самым благородным ароматом. Особенно если вспомнить, что все прочие славянские народности, призванные в ряды австрийской армии, не проявляли ничего даже отдаленно похожего на более-менее массовую сдачу в плен. И хорваты, и словенцы, и боснийцы исправно воевали под черно-желтым австрийским знаменем, к русским перебегали единицы. А ведь такие же «угнетенные» славяне (казалось бы…). Такие, да чуточку не такие.

В общем, чехи — народ своеобразный. Мягко говоря. Собравшись на русской стороне в чехословацкие легионы, они как-то не особенно рвались воевать с недавними «поработителями», наоборот, откровенно уклонялись и копили силы: легионы предназначались в первую очередь для борьбы на незалежную Чехословакию, а не для помощи русским против австрияков.

В конце концов Верховное командование Антанты решило использовать эти легионы на Западном фронте — но чехословаки и туда не спешили. Вместо этого они подняли мятеж, оккупировали большую часть сибирской территории и начали, деликатно выражаясь, промышлять насчет трофеев.

Если бы легионеры и в самом деле хотели добраться через Владивосток до Европы — они могли проделать это без труда, в сжатые сроки. Поскольку представляли собой нешуточную военную силу, которой не смогли бы противостоять красные отряды, вздумай эта сила рвануть без остановок до Тихого океана. Но в том-то и фокус, что чехословаки откровенно притормозили в Сибири — ну не хотелось им на фронт, и все тут, а хотелось им пересидеть в тылу, желательно — до конца войны.

Так оно и произошло. Пока «легионеры» торчали в тылу, набивая свои поезда награбленным добром, Первая мировая кончилась, и появилась независимая Чехословакия. Вот тогда-то «чехослованы» и рванули на восток со страшной силой — ради свободного проезда сговорившись с красными партизанами и сдав им адмирала Колчака. Да прихватив вдобавок часть российского золотого запаса — позже, когда Чехословакию займет вермахт, немцы найдут в банковских подвалах немало золотых слитков, клейменных российским орлом…

К слову, массовый уход венгров в Красную армию объясняется отнюдь не их коммунистическими убеждениями. Все было гораздо проще, преобладали чисто житейские, бытовые, если можно так выразиться, причины. Венгры чехов терпеть не могли — в том числе и за массовую сдачу в плен. И когда оказалось, что на стороне белых выступили чехословацкие легионы, мадьяры сотнями двинули записываться в красноармейцы исключительно ради того, чтобы наподдать как следует ненавистным чехам… За что потом претерпели массу неприятностей от политической полиции уже независимой Венгрии: вернувшиеся на родину простодушно объясняли, что к большевикам пошли ради удовольствия накидать чехам, а жандармы не верили и били морды...

Независимая Чехословакия, надобно помнить, продержалась ровным счетом двадцать годочков. Без всякой борьбы подняла лапки перед вермахтом — хотя располагала могучими пограничными укреплениями, неплохой армией, развитой военной промышленностью. Немцы были форменным образом ошарашены: они готовились к долгим и кровопролитным сражениям, легкой победы не ждали — но чехи, напрочь лишенные государственных инстинктов, предпочли позорно капитулировать.

Вы не поверите, но нашелся один-единственный (!) офицер чехословацкой армии по фамилии Иозеф, который приказу о полной и безоговорочной капитуляции не подчинился. Взлетел на своем истребителе, высадил боекомплект по одной из немецких колонн и улетел в Польшу. Когда немцы добрались и туда, воевал с ними в сентябре 1939-го, потом служил в британских ВВС.