Распутанный (ЛП)

Впрочем, возможно, здесь было не безопаснее. Тут велась другая война.

В этом скалистом ущелье минуту назад было спокойно, а теперь вампиры и несколько волков сражались с таким количеством фей, что и не счесть. И феи были в ярости. Может, у них и не было яда je la nune, но они бились мечами, рассекали мех и плоть, целясь в глаза, уши и рты вампирам, и орошали все кровью.

Райли был здесь. Она знала, что был. Он бы пошел за Викторией. Тогда где он? Если он ранен, она…

Позади раздался яростный крик, а потом ее придавило чем-то тяжелым. Она перевернулась на ходу, оказалось, что это Брендал тащит ее. Тут от удара о землю у нее перехватило дыхание, и она сбилась с мысли.

— Ты не уйдешь, — зарычала фея, схватила за футболку и подняла ее на ноги. — Ты должна убедить Эйдена рассказать мне правду о моем брате.

Полночь уже скоро, и исход битвы определит, кто победитель, а кто проигравший. Так или иначе. Если Мэри Энн умрет, эта женщина никогда не узнает правду о своем брате. Будь ситуация обратной, и потерявшимся был бы папа Мэри Энн, она так же отчаянно и решительно, как Брендал, искала бы ответы.

— Твой брат… твой брат мертв, — мягко сказала Мэри Энн, судорожно хватая воздух. Она постаралась не съежиться, когда кто-то закричал позади.

Шок, недоверие и гнев отразились на лице феи. Брендал покачала головой, тусклые волосы хлестнули мертвенно-бледные щеки.

— Нет.

— Да. Он мертв. Мне жаль.

Глаза сузились.

— Тогда где его тело?

— Не знаю.

— А кто знает?

— Пожалуйста, — попросила Мэри Энн. — Просто скажи своим людям оставить волков в покое.

— Кто знает? — повторила она, так сильно тряся Мэри Энн, что у той мозги об черепушку забренчали. — Мальчишка? Волк? Вампирша?

Мэри Энн еще раз проигнорировала вопрос. Она ответила на вопрос феи, но не вынесет приговор своим друзьям.

— Может, скажешь, чтобы спасти свою собственную жизнь? — Брендал зашла ей за спину, в руке она держала клинок. Она приставила сверкающий кончик к горлу Мэри Энн, порезав кожу. Убить не убьет, но боль причинит.

Борись. Ты знаешь как. Но когда Мэри Энн подвинулась, чтобы расквасить женский нос об мозги, лезвие скользнуло глубже. Она замерла, задохнувшись, холодный пот окатил ее. Она была сильнее, чем когда-либо, да, и у нее была какая-никакая подготовка, но с этим… с этим она понятия не имела, как справиться.

Черное размытое пятно, замеченное уголком глаза, взвыло, а потом Брендал отлетела в сторону, подальше от нее. Райли, полностью в волчьем обличье, приземлился сверху на фею, изо всех сил стараясь усмирить ее. Облегчение Мэри Энн продлилось недолго. Ему не очень-то везло, движения замедлялись и становились вялыми.

Его истощали? Фея как-то ослабляла его?

Я — Опустошительница, мрачно подумала Мэри Энн. Если кто и будет слабым, то фея. Решившись, она неуклюже встала и споткнулась на пути к напряженным телам. Должно быть, Райли почуял ее, потому что зарычал через плечо. Но когда он понял, что это Мэри Энн, его внимание вернулось к Брендал.

— Держи ее как можно крепче.

Когда Райли навалился всем своим весом на противницу, Мэри Энн присела и положила руку на шею женщины, туда, где бился пульс. Ей не нужно было прикасаться к ведьме, чтобы напитаться, но тогда она была голодной, и истощение происходило само собой. Она подозревала, на этот раз ей придется применить силу.

Она закрыла глаза, пытаясь очистить свой разум. И тут возникла непрошеная мысль. Если она это сделает, все узнают, кто она. Ее секрет раскроется. Ей будет грозить смерть. Ну, больше прежнего. Не только от фей, но и от волков и вампиров.

Тут пришла другая мысль. Если она этого не сделает, Райли может быть ранен. И помимо всего прочего, она могла не пережить эту ночь. Так что она теряет, в самом деле?

Наконец, не осталось ни одной мысли. Я голодная, сказала она сама себе. Очень голодная.

Она подождала. Тепло оставалось вне досягаемости.

Я умираю от голода. Мне нужна энергия феи.

И снова ничего.

Пора перестроиться. До сих пор эта способность срабатывала только на ведьмах. Райли говорил, Мэри Энн начнет с ведьм, но затем ее потребность перекинется на фей, а потом на всех остальных существ. Может, еще слишком рано питаться от кого-то еще.

Нет. Нет. Она сделает это. Она должна. Мэри Энн сконцентрировалась, полностью сфокусировавшись на фее. Кожа Брендал была мягкой, пульс сильным… сильным, как барабанная дробь. Песня. Мэри Энн слушала эту песню, позволяя ей играть в голове, впитываться в кровь.

Брендал вырывалась из ее рук.

Мэри Энн впитала и это движение. Вскоре последовало тепло, которого она жаждала, и которое согревало ее, и… о, было так хорошо. Как будто сидишь в хижине и везде снег, а огонь напротив нее успокаивающе хватался за жизнь.

Однако песня затихла, и она нахмурилась. Она не закончила слушать, и теперь мелодия была не столь красивой. Она была какой-то неполноценной. А потом исчезло даже тепло. Она хотела больше тепла. Ей нужно было больше тепла.