Расправить крылья

— Он, видимо, к тебе пришел. Стоит там, караулит возле входа. Войти, что ли, боится. — Данька подозрительно прищуривает глаза и надевает на лицо маску мстительности.

— Не знаю, Дань. Мне все равно.

— Мамуль. — Смягчается сын. Больничная койка обиженно скрипит под тяжестью его тела. — Я рад, что у меня будет брательник. Ну… или сестренка. Мы справимся, мамуль. А этот… Пусть катится к черту.

— Не надо так, Дань. И… Егор не отказывается, это все я… Не верю я ему.

— На вид мужик серьезный.

— Много ты понимаешь. — Хмурюсь и ерошу Данькину челку.

— Проводишь меня, мам? У меня репетиция через полчаса. Аренда зала, все дела. — Важничает Данька. Он играет на барабанах в музыкальной группе.

— Пошли, сынок.

— Мама, умойся и причешись. Ты красавица у меня, что бы там ни думали всякие… жлобы.

— Ох, Данька!

Данька прав — таинственный незнакомец, ошивающийся возле входа в больницу — Егор. Сейчас он сидит на лавочке в тени большого старого дуба, склонив голову над экраном айфона. Я хватаю сына под руку и, сделав вид, что не замечаю мужчины, прохожу мимо. Болтаю, смеюсь, демонстрируя безграничное счастье. Зачем мне вообще потребовалось ему что-то доказывать? Судя по Данькиным округлившимся глазам, актриса из меня никудышная. Будоражащий голос Мистера Жиголо вплетается в звуки автомобильных клаксонов и чужих шагов.

— Лиза!

— Егор? Я не заметила тебя. — Улыбаюсь фальшиво. — Знакомься, это мой сын Данил. Даня, а это Егор… э-э-э…

— Вадимович. — Егор протягивает руку Даньке.

Поджав губы, сынуля отвечает на рукопожатие и торопливо прощается — «репетиция, мам», оставляя меня наедине с Егором.

Вот и встретились… Кажется, я уменьшаюсь в размерах под буравящим взглядом Мистера Жиголо — он смотрит на меня как-то странно… Внимательно, оценивающе, так, словно мы не виделись целую вечность.

— Хорошо выглядишь, Лиза. — Сухо произносит он.

Да уж, халат и резиновые тапочки меня, безусловно, красят. Как и румянец, расцветший на щеках, как спелая клюква. Я все же решаюсь воздержаться от усмешки и пробубнив благодарность за комплимент, предлагаю прогуляться по тротуарам больничного сквера:

— Ты приехал поговорить, Егор?

— Да.

— Слушаю. — Не глядя в сторону мужчины, выдавливаю я. Почему же Мистер Ж такой симпатичный, а? Благоухающий, свежевыбритый. Положительный до тошноты с этим своим прожигающим насквозь взглядом. Хочется отвесить себе хороший подзатыльник за реакцию на него!

— Лиза, я ничего о тебе не знаю. А ты обо мне. — Начинает он. — Мне бы очень хотелось больше узнать о женщине, вынашивающей мне ребенка.

— Тебе?! Егор, надеюсь, это не то, о чем я подумала? — возмущаюсь. — Потому что в ином случае, я… я уеду и спрячусь от тебя, я…

— Господи, Лиза, как тебе такое в голову взбрело? — Егор шумно втягивает воздух и неловко касается моих плеч ладонями. — Я не собираюсь отнимать у тебя ребенка.

— Зачем тебе понадобилось что-то узнавать обо мне? Я не Эльза, а всего лишь Виноградова Лиза — разведёнка с прицепом, как сейчас говорят. И ничего интересного…

— Остановись. Помолчи, пожалуйста, ладно? — улыбается Егор, не обращая внимания на мой воинственный, свирепый тон. — Я хочу узнать все о тебе — Лизе, носящей под сердцем моего сына. Вторая сторона, участвовавшая в процессе, имеет право задавать вопросы?

Нет, подзатыльником не обойтись. Тут даже удар лопатой по затылку не поможет… Я краснею, бледнею и покрываюсь пятнами при упоминании Егором «процесса». Я ведь ничем не отличаюсь от всех его женщин — тоже готова растечься перед Мистером Жиголо лужицей. И от осознания этого злюсь на себя еще больше.

— Задавай свои вопросы. — Бурчу, отвернувшись в сторону.

— Лиз, какие ты любишь цветы?

— Ландыши, тюльпаны, пионы, ромашки.

— Принято. А фрукты?

— Мандарины. — Оживляюсь я. — Я их сейчас та-ак хочу! А еще…арбуз.

— Понял, мадам. Все будет. Насчет арбуза неуверен — рановато для них.

Егор довольно улыбается, а в его зелено-карих глазах пляшут чертики. Или смешинки, или еще что-то, заставляющее меня тонуть в его взгляде, как в омуте. С чего он решил, что у нас будет сын?

— Лиза, — Егор берет меня за руку. Гладит кожу на запястье подушечкой большого пальца и смотрит так, словно хочет поцеловать. Ну уж нет! После Мистера Жиголо не получится оправиться… Смотреть на него и видеть с другими женщинами, когда я надоем ему — не получится! А я хочу сохранить себя… для нашего сына.

— Егор, послушай… — облизав сухие губы, протягиваю я. — Я хотела бы обозначить границы нашего… общения. Не хочу мешать твоей личной жизни.

Верите, его глаза моментально тухнут. Егор выпускает мою ладонь и отвечает, тяжко вздохнув:

— А разве ты — не часть моей жизни? Лиза, что ты хочешь обо мне узнать? Спрашивай.

— И ты ответишь без утайки?

— Да, — кивает Егор, коснувшись рукой моих пальцев. Господи, ну за что мне такое испытание — слабой, беременной женщине? Нужно ли мне что-то о нем знать? Плести тонкие паутинки привязанности, а потом страдать от ревности?

— Я ничего не хочу о тебе знать, Егор. И… будет лучше, если все останется так, как сейчас.

Глава 24

Егор