Расплата за жизнь

— Асмик! Вмажь ему! — подбадривали женщину старухи, задержавшиеся на дороге. Та, смеясь, подошла. Но Николай с Лёнькой не подпустили ее.

— Спасибо! Сами доставим! — не на шутку испугались, что после второй помощи вести уже будет некого.

Сашка видел, как следом за ними, всего в нескольких шагах, неотступно идет Карен.

— Что-то хочет сказать, предупредить? Но теперь не время. Потом с ним переговорю, — решил Потапов.

Но Карен не отступил, не ушел домой. Он дождался, пока чекисты освободились, поставили на охрану бандитов половину состава милиции. И тогда, улучив минуту, Карен подошел к Сашке:

— Спасибо вам! За бабку и за всех! Я, когда вырасту, чекистом стану. Чтоб у других дедов не убивали. Вы не смейтесь. Я не совсем трус. А когда немного подрасту, совсем перестану бояться. Тогда меня возьмут в чекисты?

— Обязательно, Карен! Ты вовсе не трус! Не всякий взрослый решился б на то, на что ты пошел. Спасибо тебе! Расти быстрее! Нам таких побольше б! — подал руку мальчонке, тот ухватил ладонь Потапова обеими руками и вдруг внезапно разрыдался.

— Что с тобой? Ну успокойся, Карен, — просил Александр.

— Ну почему я не знал вас раньше? Может, и не случилось бы столько горя! — дрожало плечо мальчишки, прильнувшего к Потапову по-сыновьи — тепло и доверчиво.

Александр только тогда вспомнил, как Артем долго уговаривал его — Потапова, не наказывать старого Ашота за нож, каким тот хотел убить друга.

— Не надо! Забудь! Считай, что не было этого! Ведь троих сыновей у него убили. И мы не сказали — кто такие. Да и не поверили б словам. Не стоит старика наказывать. Да еще такого — потерявшего троих сыновей. В их гибели и наша вина есть — не углядели…

Потапов выполнил просьбу Артема, хотя не сразу понял его…

Когда в Сумгаите была задержана последняя банда, чекисты лишь на время вздохнули. Волна контрабандистов — поставщиков наркотиков — грозила захлестнуть весь Кавказ. Во все республики поползла эта чума… На иглу сели не только мужчины, парни, но и подростки. Чекисты вскоре забыли об отдыхе.

Наркотики давали большие деньги тем, кто их сумел пронести и удачно продать.

Потапов, как и другие чекисты, узнавали лишь о последствиях. Там убили на почве наркотического опьянения, там замучили мужика, не поверившего на слово, не давшего в долг. А там, в подвале, кодла пацанов, нацепив на головы целлофановые пакеты, нанюхалась какой-то гадости и попала в реанимацию полной обоймой.

— Выдрать их всех надо! Хорошенько за уши оттаскать. И под задницу коленом. Чтоб домой вприскочку мчались. Ишь, придумали увлеченье! — злился Николай.

— Надо узнать, чего нанюхались? Кто их научил? — настаивал Потапов.

— Отцы у всех — алкаши!

— Не надо зря говорить! Мусульмане не пьют спиртное! Им это Кораном запрещено! — вставил Алеша

— То-то рафитовские бандюги не пили! Весь стол в бутылках был! Еще как пьют! Не меньше нас. Только мы — открыто. А они — только с первой звездой. Раньше — нельзя! Зато как дорвутся!..

— Не загибай, Сашка! Я мусульман знаю. Кальян могут курить. Чай и кофе уважают. Но спиртное в рот не берут. Разве только вырожденцы! Так эти и среди христиан имеются!

— Ты это к чему? — насторожился Семен.

— Да к тому, что по Библии запрещено убивать, воровать и, между прочим, прелюбодействовать! — глянул на сибиряка.

— О! Поймал за самое живое! Ты всего пять лет женат. А я со своею уже больше тридцати… Понял? Все равно, что три срока на Колыме оттянул! Нешто после этого на свежину не потянет? К перемене! Чтоб хоть одну ночь не слышать про болячки и хворобы! Не натыкаться в ночи на бигуди, не видеть спозаранок раскиданное белье. Любовница всегда за собой следит. Не появится в ночной рубахе, снятой с пугала. Не станет при тебе расчесывать парик, штопать нижнее белье. Любовницы нам подарены самой природой, чтобы мы раньше времени импотентами не стали! — говорил Семен.

— И много их у тебя в Сумгаите?