Расплата

В 18:15 четверо саперов в защитной униформе, вооружившись блокираторами радиосигнала, подошли к стенду напротив олимпийского стадиона. Перекинувшись парой фраз с охранниками, они установили блокираторы по периметру экспозиции.

Было решено проверить обе машины одновременно. Саперы находились на постоянной связи с передвижным оперативным центром, расположившимся у входа в Олимпийский парк. Они открыли передние двери автомобилей, сдвинули сиденья вперед и повторили ту же процедуру с задними, чтобы получить доступ к аккумуляторам. Ничего подозрительного осмотр не выявил, и саперы вернулись на командный пост.

Двое техников включили радиоуправляемые устройства, на жаргоне известные как «тележки». Они представляли собой мобильные лаборатории на гусеницах. Каждая «тележка» передавала изображения с четырех камер и была оборудована полным набором сканеров, позволяющих обнаружить источники радиации, электромагнитных, звуковых и радиоволн и даже запахи.

– Для начала проведем рентгеновское сканирование, – скомандовал руководитель операции, – и сравним аккумуляторы.

На мониторах появились рентгеновские снимки. Техники внимательно их изучили. Один из них что-то заметил в самом центре аккумулятора левой машины.

– Аккумуляторы должны быть идентичны? – уточнил он.

– Так нам сказали, – ответил руководитель. – Есть у нас снимки производителя?

На экран вывели фотографии, и техник снова показал на центральную часть аккумулятора левой машины.

– Аккумулятор правой машины идентичен изображению, полученному от производителя, а вот с другим что-то не так.

– Это еще что такое? – вдруг отозвался второй техник.

– Где?

– На мониторе. Был какой-то импульс.

Они заново прокрутили цифровую запись и действительно заметили незначительный электрический импульс от аккумулятора левой машины.

– Говорили же, что аккумуляторы разряжены, – удивился руководитель операции.

Техники проверили датчики напряжения – ничего.

– Похоже, там что-то есть. Давайте достанем и посмотрим.

Боксер поднялся в королевский номер отеля «Савой», занимавший весь пятый этаж. Помощник д’Круша провел его через отделанный деревянными панелями кабинет в гостиную. Фрэнк стоял у окна и смотрел на Темзу. Судя по виду, лучше ему не стало. Лицо осунулось, щеки обвисли, взгляд выдавал душевное опустошение. Боксер не собирался сообщать ему о находках Саймона Дикона – в таком состоянии д’Круш мог выложить всю информацию своим «посредникам».

– Вчера я встретил одного из ваших бывших сотрудников, – начал Чарльз.

– И кого же? – Фрэнк даже не обернулся.

– Дипака Мистри.

В оконном отражении Боксер заметил, как лицо д’Круша мгновенно оживилось. Глаза сузились, губы сжались, мышцы под дряблой кожей напряглись в приступе ярости. Фрэнк резко обернулся, готовый рвать и метать.

– Что он здесь забыл? – Голос его был неожиданно тихим.

– Он сообщил, кто и почему организовал первое похищение Алишии.

– Я слушаю.

– Чхота Тамбе.

В комнате повисло молчание. Похоже, Д’Круш был в замешательстве.

– Чхота Тамбе? Да я его двадцать лет не видел!

– Все это время он пристально следил за тем, как развивается ваша карьера. Я бы сказал, вы стали его навязчивой идеей.

– Знаете, кто хорошо знаком с Чхотой Тамбе? По крайней мере, был хорошо знаком? Шармила.

– Да, любовница гангстера, как ее назвала Исабель, – подтвердил Боксер.

– Они встретились в Дубае. Тамбе глаз с нее не сводил. Сперва Шармилу привлекли его деньги, но, узнав о его истинных намерениях, она бросила его. Пришла ко мне, я дал ей работу, между нами начался роман.

– Выходит, у Чхоты Тамбе было целых две навязчивых идеи.

– Две?

– Вы увели его подругу, и он также считает, что вы ответственны за гибель его старшего брата.

– Он совсем спятил? – изумился д’Круш. – При чем тут Бада Тамбе? Его взорвали в девяносто третьем.

– Бомба была начинена взрывчаткой армейского образца пакистанского производства. Чхота Тамбе думает, что именно вы достали ее по приказу Дауда Ибрагима.

– Я не работал на Ибрагима в девяносто третьем. Тогда я уже вовсю снимался в кино.

– А вот Чхота Тамбе так не считает. Утверждает, что вы также занимались поставками героина из Пакистана. Этим бизнесом тоже заправлял Дауд Ибрагим, а до него – Амир Джат, которого вы тоже неплохо знаете.

– Так вот чего он хотел, когда требовал от меня искренности? Хотел выбить из меня признание? Он бы его никогда не дождался!

– Дипак предположил, что Чхота Тамбе хотел наказать вас.

Фрэнк остолбенел. Его лицо скрывал полумрак, царивший в комнате. За спиной, отражаясь от водной глади Темзы, мерцали огни Королевского фестивального зала и Национального театра. Д’Круш не мог пошевелиться, – казалось, он полностью лишился сил.

– Доверьтесь мне, Фрэнк. Я единственный, кто не выдаст ваши секреты, – тихо сказал Боксер.

– И зачем мне это? – пришел в себя д’Круш.

– Это сделает вас счастливее.

– А кто сказал, что счастье для меня важно? – Фрэнк ткнул себя пальцем в грудь. – Счастье – для тех, кто верит в мечту, кто тешит себя иллюзиями. Для американцев – у них так даже в конституции записано.

– Тогда что для вас значит Алишия?